Дорога, ведущая вдаль

 Вера с Машей забрали Оксаниных детей и увезли их к себе домой. Всё равно с ними в отделение мать не пустят. А что Оксана уйдёт из больницы не могло быть и речи.

Ждали Оксана с Семёнычем довольно долго. Затем пришла медсестра и провела их в ординаторскую.       Врач объяснил повреждения и ответил на все до единого вопросы Семёныча. Историю болезни он тоже заполнял под чутким руководством судебного эксперта.

— Ну что ж, пока всё нормально, — обратился хирург к Оксане, — состояние тяжёлое. Но такое и должно быть на данном этапе. Мы произвели ревизию брюшной полости, ушили повреждённый кишечник, промыли брюшину, дренировали. Сделали всё, что могли. Дальше он сам, как пойдёт. Рана инфицирована, сами понимаете. До утра будет спать, домой идите. Отдохните, наберитесь сил, они вам ещё понадобятся.

— Нет, я с ним, — Оксана даже и не думала уходить.

— И я с ним, — тоном, не терпящим возражений, заявил Семёныч.

— Вы думаете, что ему внимание не окажут? У нас хорошие сёстры.

— Я понимаю, но ни одна сестра не заменит жену и друга.

— Ну, как хотите, спальных мест для посетителей у нас нет, тем более в реанимации. Кого другого бы не пустил однозначно, но главе криминалистики отказать не могу. Так что, пойдёмте, проведу в реанимацию. Завьялова туда уже подняли. С искусственной вентиляции сняли, дышит он самостоятельно. Хотел спросить, предыдущая лапаротомия и удаление селезёнки с чем связаны?

 — Автомобильная катастрофа.

— Где же он сидел? Не за рулём точно.

— Правы вы, доктор. В «Скорой» он сидел.

— Да уж.

Всю ночь Оксана не сомкнула глаз. Думала, мысленно говорила с мужем и была уверена, что он её слышит.

Семёныча уговорила прилечь в ординаторской, куда его любезно пригласил дежурный врач.

Семёныч заходил в палату сначала каждые полчаса, а потом уснул. Володя тоже спал. Ночь прошла спокойно.

 К утру в палату вернулся Семёныч.

— Спит?

— Спит.

 — Я вырубился, прости.

— Вам ещё работать сегодня.

— Сбегаю, гляну, что там, и вернусь, мои клиенты могут подождать. На экспертизу живых одну девочку вызвал, она раньше со мной работала.

— Ещё одну девочку?

— Ну да. Она на пенсию ушла, а на её место мужа твоего взяли. Но подменить она может, сил ещё достаточно у девочки. Вот ты и улыбнулась. Это хорошо. Ты зла не держи, ни на меня, ни на Таню.

— Зла на вас?

— Я понимаю, Оксана, ты ведь думаешь, что если бы я не отправил Вову по тому адресу, то не было бы ничего. И на Таню злишься. Её спас, а сам. Что, не прав?

— Правы, вчера так думала. Сегодня не думаю. Он был бы не он, если бы не защитил беременную женщину. Я ревновала к Тане сильно, а ночью отпустило. Я не знаю, как правильно. С одной стороны, я не хочу, чтобы так было. Я его бы ждала с работы, приносила таблетки от головной боли, растирала спину. У него такие боли бывают.

— Я знаю.

— А с другой, если бы пострадала Таня, её ребёнок, я бы думала, можно ли положиться на мужчину, неспособного защитить женщину. Глупо? Да?

 — Не знаю. Сам испытываю колоссальное чувство вины, лучше бы я сам поехал. Предотвратил бы всё. И события бы развивались по-другому.

— А что теперь гадать?! Владимир Семёныч, теперь молиться надо, и за выздоровление Вовы, и за Таню, и сыночка её. Чтобы не зря всё, понимаете?

Часть 15

 — Ксю, воды дай.

 Она чуть не завопила от радости, очень-очень хотелось закричать, кинуться к нему и целовать-целовать. Вместо этого Оксана прикрыла рот рукой и зарыдала тихо-тихо, почти беззвучно.

— Вова, милый, родной, Вова, как я рада. Ты с нами.

 — Пить дай.

— А я не знаю, я сейчас к медсестре сбегаю, мне никто ничего не говорил, можно тебе воду или нельзя. Я мигом, я сейчас, Вова, я так рада. Мне просто позволили быть с тобой, я…

Она побежала, нечаянно хлопнув дверью палаты. Вернулась с медсестрой и Семёнычем.

— Ну что? Очнулся, сволочь, хрен я тебе умереть дам. Нарожал детей — воспитывай. На ноги поставь сначала, потом в игры свои дурацкие играть будешь. Ты какого чёрта на нож полез? Где твоя сознательность? — Семёныч бы ещё многое сказал, но медсестра его остановила.

— Мужчина, ругаться прекратите, здесь отделение реанимации.

— Да в курсе я, что тут за отделение. Ты своими делами занимайся, а я право имею, если бы он у меня в морге лежал, я бы ещё не то сказал. Вовка, ещё раз учудишь — уволю на хрен. Понял?

— Всё? — Володя даже попробовал улыбнуться.

— Всё! Если б ты знал, как я тебе рад! Детей Вера забрала. С ними порядок.

— Ксю, где бабушка? — говорил Володя ещё плохо, но мысль-то работала.

— В больнице. Я к ней ещё не ходила, сейчас чуть-чуть с тобой побуду и сбегаю. У неё давление. Ты не волнуйся только, я просто её положила, чтобы она под присмотром находилась. Вовка, как же мы переживали.

— С Таней всё в порядке?

— Она тут в соседнем корпусе на сохранении. Я сейчас схожу к ней, узнаю, потом вернусь, тебе доложу и на работу. Ты меня одного оставил, Вова.

— Дай отдохнуть.

— Где? Здесь? Придумал бы, что получше, для отдыха. Ладно, я пошёл.

Семёныч отправился к Татьяне.

— Как его терпят? Он за ночь всё отделение построил. Наши реаниматологи диву даются, — медсестра только покачала головой вслед удаляющемуся Семёнычу.