Дорога, ведущая вдаль

 Злился с самого первого дня её работы на отчима. Он был против, но мама оказалась убедительней. Володя не знал, о чём они говорили, и не знал, какие аргументы приводила тёща, но Оксана приняла решение. А вот решение жены Володя уважал.

 С этим пришлось просто смириться. В конце концов, она её мама.

Мария Юрьевна тоже не понимала этих «высоких отношений». Да и понять не могла. Она видела всё со своей колокольни. Но повлиять на отношения матери и дочери было не в её силах, да она и не хотела. В этом вопросе никто не мог воздействовать. Оксана любила мать. Любила скорей вопреки, чем за что-то. А та появлялась, когда ей было что-то нужно от дочери, потом, получив своё, исчезала. Она ни разу не принесла гостинцев внукам, она не поздравляла их с днями рождения. Она не разговаривала с Володей от слова «совсем». С Марией Юрьевной здоровалась, спрашивала о самочувствии и удовлетворялась ответом: «Всё нормально!»

Её муж не проявлял вообще никакой активности. Для него падчерицы и не существовало вовсе, до того момента, как она стала его личным секретарём.

Володя собирался узнать, что за птица, муж его тёщи. Но так не хотелось лезть в дерьмо. Да и что это даст? Что он скажет Оксане: «твой отчим такой, сякой да разэтакий!»? Что это изменит? Отчим был причиной полного выселения Оксаны из дома матери.

На её содержание у бабушки он копейки не давал. Да и это не Володины проблемы. Он и не знал бы о них, но ему рассказала Мария Юрьевна. В один из дней, после разговора с сыном по телефону.        Она жутко переживала из-за разрыва с единственным сыном.

Всё вспоминала Булгакова: «Люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота. Ну, легкомысленны… ну, что ж… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их…». Вот такой и была истинная конфликтная ситуация в их семье.

Оксанин отец считал, что зарабатывает недостаточно, ему бы свою семью содержать. Он был уверен, что Виктория, выйдя замуж за состоятельного человека, должна обеспечить дочь, которая и так живёт у его матери.

Виктория Сергеевна полагала, что не вправе просить у мужа деньги для дочери и бывшей свекрови.       Результат очевиден. Мария Юрьевна растила Оксану сама, как могла и на что могла. Она старалась не ссориться ни с сыном, ни с бывшей снохой. Они же родители внучки. Не дай бог с ней что случится, так кто, кроме родителей, об Оксане позаботится.

 Она ошибалась. Поняла поздно. Сыну была нужна только его часть наследства. Он считал себя обделённым любовью и заботой матери, которые она не ему дарила, а его собственной дочери.        А сноха, как была по жизни стрекозой, так и осталась.

  Но, на счастье Марии Юрьевны, внучка, в конце концов, устроила свою жизнь. И бабушка с превеликим удовольствием помогала растить правнуков. И к Володе относилась идеально. Он платил ей тем же. За почти семь лет жизни под одной крышей ни одного конфликта.

***

      Приехали.

Володя припарковал машину у обочины и вышел вместе с женой.

— Вов, ты меня до приёмной провожать будешь?

— Да, до приёмной и саму приёмную осмотрю. А вечером заберу оттуда же. Никуда не выходи, даже на обед в магазин.

— Слушаюсь, гражданин начальник.

Она пыталась изобразить хорошее настроение и даже пошутить. Получалось плохо. Но улыбнулся, подыгрывая ей. Проследил за её взглядом. Конечно, она смотрела туда, где вчера был тот, кто взорвался. Кровь смыли не полностью, и на граните стены остались брызги и потёки.

Володя понимал, что сейчас проводит Оксану и осмотрится на месте, надо понять, что это было. Хотя бы для того, чтобы оценить степень опасности для собственной жены.

Выпил кофе вместе с ней в приёмной.

— Ксю, как я понимаю, ты здесь сегодня великий бездельник.

— Правильно понимаешь, немного повожусь с бумагами, закончу начатое, а потом буду вязать. Никуда не выйду и дождусь тебя. Будь спокоен.

— Я периодически стану позванивать.

— Скрасишь мне день.

Он поцеловал её и вышел на улицу. Заметил дневного охранника.

— Расскажите, что произошло вчера?

— И вы туда же.

Володя показал корочку.

— Я вскрывал его вчера.

— Я сам не понял, как всё произошло. Он дорогу перебегал, между машин лавировал. Я почему внимание на него обратил: он был в костюме, в пиджаке с длинным рукавом, в нашу жару-то. Подумал, что не местный. Пот по лицу у него градом тёк. Так он дорогу перебежал, через ливнёвку перепрыгивал, зацепился, или нога подвернулась, и упал. Сумку в руке так и держал, я потом понял, что сумка пристёгнута наручником к руке была. А как упал, так рвануло. Молодой, крепкий, жил долго, «скорая» только через полчаса приехала.

 — Что так долго?

— Так её не вызывали. Думали, скажет парень, кого убивать шёл. Он-то всё равно не жилец был. Деньги все полиция собрала, никто из прохожих не взял.

— Жена говорит, что он оставшейся рукой пытался дотянуться до пистолета.

— Пытался. Застрелиться хотел, чтоб не мучиться.

Охранник как-то виновато пожал плечами.