Дорога, ведущая вдаль

Володя ещё раз осмотрел место трагедии, а потом сел в машину и направился в бюро.

***

Семёныч был на выезде. В кабинете Таня глядела в микроскоп. Микроскоп у неё был не очень, обычный «ломовский» бинокуляр. Но перед ней находился раскрытый атлас, и она что-то изучала.

— Чем занимаешься? — спросил её Володя, скорей для проформы.

— Смотрю виды ожогов.

— Серьёзное занятие.

— Не надо так скептически, Владимир Александрович. Вы обо мне ничего не знаете. Ни вы, ни Владимир Семёнович, а выводы свои уже сделали. Да, я не мужчина, я женщина, и в настоящее время не в лучшей форме. Но я пришла сюда не время провести. Я работать пришла и буду работать.

— Ух ты, какая.

— Да, такая. У каждого своя жизнь и свои проблемы. Лучше скажите, как ваша жена. Она вчера приходила, кричала вас в окно.

— Я знаю. Ей не повезло, она взрыв вчерашний видела. Психологическая травма. Время нужно и поддержка.

— Вы её любите. Я не спрашиваю, я утверждаю. Если бы не любили, она бы к вам не пришла. Хорошо, что у неё поддержка есть. Что она доверять может.

— Может, как и я ей. Ты мне скажи, а у тебя-то есть поддержка?

— Зачем спрашиваете?

— А затем, что мы с Семёнычем давно сработались и давно в одной команде. А ты у нас человек новый. Вчера мы думали, что временный, судя по некоторым признакам. А вот сегодня я уже думаю по-другому. Следовательно, нам нужно учиться доверять тебе, а тебе нужно влиться в команду. Согласись, что процесс обоюдный и не очень лёгкий.

— Чем я вам не подхожу?

— Мы ждали сотрудника, чтобы работал, понимаешь? Чтобы и я и Семёныч могли бы домой вовремя, и детям своим внимания побольше. А пришла необученная беременная женщина. То есть просто перекантоваться. Я с тобой честен.

— Учить будете? Я работать пришла. А беременность… Ну, это как бы особенность женского организма.

Она рассмеялась, и Володя, глядя на неё, тоже.

Часть 4

Прошлый вечер Татьяна проревела, лёжа под одеялом.

Мир рушился на глазах. Красный диплом не спас от личной трагедии и от недовольства дядьки, который уже попросил и выбил место в бюро судебной медицины. Он всё сделал «уже». А она не оправдала надежд.

Она мечтала именно об этом. Она в мединститут шла, чтобы стать экспертом. И вот оно, оно почти рядом. Рядом — воплощение мечты.

 Будет трудно, говорил отец, очень трудно. Специальность-то вовсе не для женщины.

 Мать только вздыхала, — ну что теперь, главное, чтобы не спилась. По её мнению, все судебники пьют безбожно.

Отец хихикал! Тех, кто работал в бюро, он знал лично. Правда, протекцию дочери делать не собирался, считал, что всего надо добиваться самой.       Во время учёбы Таня ходила в кружок, торчала на кафедре, помогала, как могла, и впитывала каждое слово.

Об экспертах судебки ходили легенды.

Два Владимира. Это уже кое о чём говорило. То есть весь мир судебной медицины был их неделимой вотчиной. Отрицательных отзывов о них не было. Разве что договориться с ними нельзя. Так-то отзыв, скорее, положительный, чем отрицательный. А ещё они дружили, крепко, семьями.

Об этом тоже говорили.

Вот стать им равной — то была задача не из лёгких, а с некоторых пор просто невыполнимой.        Шестой год специализации выбрала по хирургии. Занятия чередовались с дежурствами. Опыт надо приобретать. В этот год она кафедру судебной медицины забросила.

 Но с дядькой уже был уговор. И с распределением тоже. Мама постаралась, не отец. Проректор ей братом приходился. Она сама из семьи медиков, и брат — фтизиатр. Профессор давно.

А мама попала терапевтом когда-то после распределения в госпиталь МВД. Там отца встретила, тогда простого следака. Отец красивый, чернявый, недаром цыгане в роду у него водились, оттуда и фамилия Луговских.

Следователем он тоже давно уже не был, носил полковничьи погоны. Курировал кафедру в академии.        Вот так получилось, что в очень благополучной семье, у очень благополучных родителей росла очень примерная дочка — до той поры, пока не влюбилась.

 Вспоминать об этом не хотелось. Рассказывать кому-либо — тем более. Но две голубые полоски на тесте о беременности решили всё.

Несмотря на протесты родителей, решила рожать. А там видно будет. Ведь говорят: «Если Бог дал ребёнка, то даст и на ребёнка». Материально же они не нуждались. Родители поворчали, поохали, мама поплакала немного, но потом смирились. Что они, внука не поднимут от единственной дочери?

Душа только болела.

Всё слишком свежо.

Спасала работа над собой, выпускные экзамены, зубрёжка. Получила диплом и, не дожидаясь окончания каникул, вышла на работу.

Столкнулась с двумя мужчинами, принявшими её в штыки. Причём больше из-за того, что у них забрали диван. Старую развалюху, на который садиться противно, не то что спать. Видела она этот диван, когда курить выходила. Он у помойки на улице стоял.

А потом обморок в секционном зале. И докажи, что не кисейная барышня.

На следующий день на работу как на эшафот шла. Но для себя решила, что своё место под солнцем она завоюет. Есть цель. Главное — её достичь.

 Нужно просто не расслабляться и не разреветься перед коллегами, которые ей почти в отцы годятся.