Дорога волка

Дебс вошла, когда я доставал кружки. Я ничего ей не сказал, просто опустил в кружки пакетики, достал молоко и сахар. Сложил руки, ожидая, пока закипит чайник, и облокотился о столешницу.

– Ладно, – сказала Дебс.

– Ладно? – переспросил я и, помолчав, добавил, – теперь ты со мной разговариваешь?

Дебс покраснела, бросила на меня злой взгляд и на секунду мне показалось, что сейчас она выйдет из кухни. Она сунула руки в карманы военной куртки, скривила рот, будто бы хотела что-то сказать. Или, может быть, просто счищала что-то губами с дёсен.

– Как поживает твой парень? – спросил я.

– Осторожно, Лукас, – голос Дебс зазвучал серьёзнее. – Так вышло, что он и вправду мой парень, но он тут ни при чём.

Я отвернулся от Дебс и залил кипяток в кружки, а когда повернулся обратно, держа две кружки, Дебс всё ещё была тут.

– Я хочу дружить, – сказала она.

Если бы я в этот момент пил чай – а этого не могло произойти, потому что я не пью чай, – то от удивления поперхнулся бы.

– Почему ты перестала со мной разговаривать? – спросил я.

Дебс шумно выдохнула.

– Я испугалась.

– Почему?

– Из-за волка.

– Ты очень плохо со мной обошлась: не отвечала на звонки, проигнорировала меня на Травяном Холме.

Она снова покраснела.

– Извинись за это, и я подумаю о том, чтобы снова дружить.

Она опять что-то счистила губами с дёсен.

– Забей, – сказал я, проходя мимо Дебс.

– Люк.

Я остановился.

– Извини, – сказала она.

Я чувствовал её тепло. Не запах жвачки или сигарет, только тёплый запах её кожи и её мягких волос. Хорошо, что я держал кружки, потому что меня тянуло к ней.

– Ладно, – сказал я.

Когда Дебс и её мама уехали, бабушка осталась тихо сидеть у камина.

– Значит, вы с Дебс помирились?

– Не понимаю, о чём ты.

Впервые за последние недели она попыталась рассмеяться. Это был даже не смех, а отрывистые выдохи.

– Ты покраснел! – весело заметила бабушка.

Я встал и потыкал в огонь кочергой.

– Здесь стало жарковато, да?

Я не смог сдержать улыбку, вернулся в кресло и откинулся в нём.

– У неё есть парень, – сказал я.

– В этом возрасте парни долго не задерживаются.

Полено хлопнуло, от огня к трубе взвились искры.

– Я рада, что ты снова начал учиться, – сказала бабушка через какое-то время.

Она смотрела на огонь.

Потом она откинулась головой на спинку кресла и сказала:

– Я была плохой матерью. Я не могу позволить себе быть плохой бабушкой.

Она закрыла глаза. Её дыхание становилось всё медленнее, грудь поднималась и опускалась. Наверное, она уснула. Я думал, разбудить её или оставить тут спать. И вдруг бабушка сказала:

– Твоя мама гордилась бы тобой.

Я сердито упёрся взглядом в камин и пожалел, что она это сказала. Внезапно я возненавидел это место, захотел исчезнуть отсюда. Долина, горы, чужая земля, к которой я не имел отношения.

Я не знал, смогу ли ещё когда-нибудь назвать что-то домом.

Бабушка сидела, закрыв глаза. Её веки были как будто бумажными, бледнее остального лица. Рот немного открылся, вертикальные морщинки от уголков губ до подбородка придавали ей сходство с мамой. Бабушка дёрнулась, её пальцы на секунду взметнулись, как жаворонки из травы, и снова сели.

Глава 45. Щелчок

Был холодный мартовский день. Изморозь покрыла траву и сделала её жёсткой, одела каменные склоны глазурью. Я собирался в школу, когда услышал на дороге машину. Бабушка уже уехала на работу: она начала ездить в офис, но пока что не на полный день. Я сразу же подумал про Дэнни и Стива Скоттов.

Я сбежал вниз, выглянул в окно кабинета и ничего не увидел. Тогда я надел ботинки и куртку и вышел наружу.

Меня окатило морозным воздухом. Машины не было видно, поэтому я подошёл к воротам. На дороге стоял белый грузовик. Двое мужчин копошились у открытых задних дверей. Я направился к ним. Мужчины в тёмных охотничьих куртках вынимали из машины маленькие рюкзаки. У обоих были длинные кожаные чехлы на плечах. Хлопнули двери грузовика. Один из незнакомцев повернулся, скользнул по мне взглядом, и оба пошли к горам по тропинке, неся эти странные длинные чехлы.

Прежде, чем они исчезли за поворотом, я окликнул их. Они остановились.

– Что вы тут делаете? – спросил я.

– А тебе какое дело?

– Я здесь живу. Что в этих чехлах?

– Удочки, – ответил один. Второй засмеялся.

– Значит, у вас есть на них лицензия?

– Пошёл ты, – ответил незнакомец и двинулся дальше. Второй махнул мне рукой и последовал за своим другом. Я вспомнил, что у фермеров в новостях были похожие чехлы: для ружей.

– Там оружие! – крикнул я. – Я звоню в полицию!

Мужчины остановились.

– Мы и есть полиция, – сказал один из них низким голосом.

И они ушли в сторону гор.

Пока я ехал к школе, представлял себе, как эти двое всходят на холм со своими тёмными длинными чехлами, с холма всходят на гору, ложатся в траву. А по земле несётся волк. Один выстрел за милю от него – и волк мёртв.

* * *

Во время ланча меня нашла Дебс. Я сидел в библиотеке и пытался делать задание по английскому, но только волновался из-за тех двух полицейских. Я надеялся, что пойдёт снег или они заблудятся в тумане. Я надеялся, что волк почует их и будет держаться как можно дальше.

Я рассказал Дебс про полицейских.