Дорога жизни

– Так точно.

– Продолжаем.

На гаревой дорожке снова выстраивалась очередь из стрелков, пытавших счастье. У каждого в руке пистолет, одежда в пыли и гаревой крошке. Лица сосредоточенные, в глазах искрятся азарт и горячий интерес.

Звучит громкая команда.

Раздается щелчок машинки, тарелочка стремительно вылетает из-за ближнего бруствера. Офицер бросается вперед. Первый выстрел в момент прыжка, второй – в полете над препятствием. Падение на дорожку, усыпанную гравием, мягкое, отработанное десятки раз.

Однако тарелка продолжает ровный полет. Она, даже не шелохнувшись, благополучно исчезает за дальним земляным валом.

– Незачет. Следующий.

Второй слушатель успевает сделать три выстрела, но результат тот же.

– Незачет. Надо делать один выстрел, максимум два, – снова советует инструктор. – Третий почти всегда происходит в щит. Следующий!..

На исходную позицию выходит Жилин. На прошлом занятии ему впервые удалось поразить цель. Тарелочка наконец-то разлетелась вдребезги. Правда, его последующие попытки успеха не имели.

Ночью в номере общежития он долго не мог заснуть, анализировал, почему у него не получилось закрепить успех. Судя по всему, причина крылась в неправильном упреждении. Он слишком много забирал вперед, и пуля пролетала перед целью.

Сейчас наступила его очередь, и он собирался исправить ошибку.

Второй ассистент инструктора поменял препятствие.

Прозвучала команда.

Короткий разбег. Впереди поперек гаревой дорожки лежит куб высотой в метр.

Голова и рука, вооруженная пистолетом, обращены в сторону цели.

Край первого щита проносится перед глазами. Вот она, цель! Улетает по самой верхней из трех возможных траекторий.

Прыжок. Линия ствола совмещается с тарелкой. Рука берет чуть меньшее упреждение, чем на прошлых тренировках.

Выстрел. Сразу второй.

Еще находясь в полете, Сергей замечает, как цель разделяется на несколько частей. Куски тарелки осыпаются на траву.

Следом падает на гаревую дорожку и он сам.

– Молодец, Жилин! Следующий.

В передовом дозоре от группы, возглавляемой Сергеем, шел старший лейтенант Федоров. Командир и его люди должны были обойти селение и залечь на краю балки, расположенной в трехстах метрах от окраины.

Вести наблюдение им предстояло из низины. Много оттуда не увидишь. Однако парочка улиц и все ближние дворы были как на ладони.

Через двадцать пять минут скрытного марша Федоров остановился, жестом подозвал майора, подал ему снайперскую винтовку с ночным прицелом и заявил:

– Пришли, командир.

Жилин осмотрел край селения через прицел.

– Да, мы на месте, – сказал он, возвращая оружие старшему лейтенанту. – Теперь надо подобрать позицию для каждого из нас.

Майор рассредоточил своих людей по густым кустам, обрамлявшим край балки. Старший лейтенант занял местечко слева на небольшом возвышении и с самым выгодным обзором. Федоров залез в заросли, темневшие справа. Сам Жилин устроился посередине.

До рассвета оставалось не менее часа. Поэтому он достал из ранца прибор ночного видения.

«Да, не самое удобное место для наблюдения, но других вариантов нет, – раздумывал Сергей, осматривая селение. – Слева поле с одиночными валунами, справа еще одно. По нему тянется грунтовая дорога».

Тем временем группы Туренко и Смирнова добрались до высотки, торчавшей севернее Токмуза. Здесь им пришлось попрощаться. Капитан оставался на возвышенности, а старлею предстояло обогнуть селение и добраться до лесочка, расположенного на его восточной окраине.

Он сделал это.

Когда солнце показалось над горизонтом, в эфир полетел доклад:

– Первый, я четвертый.

– Четвертый, первый на связи.

– Прибыл на место. Начинаем работу.

– Понял тебя. Доклады через каждый час.

– Принял.

Люди Смирнова рассредоточились и начали осторожное продвижение в глубину леса.

Капитан Туренко со своими ребятами обосновался на вершине холма. Вид с него на селение действительно был чудесным. Большая часть улочек и дворов просматривались как на подробном макете.

Правда, тут был один неприятный нюанс. Растительности на вершине холма практически не имелось. Лишь валуны да небольшие складки, в которых и приходилось прятаться бойцам.

Хорошая оптика имелась у всех бойцов группы «Байкал». Туренко приник к окулярам бинокля и принялся рассматривать объект.

Когда-то это горное селение состояло как минимум из сотни добротных домов, образующих две продольные улицы и пяток поперечных. Ныне от половины жилищ остались торчать лишь остовы стен да полуразрушенные дувалы. В остальных все еще теплилась жизнь. Кое-где мелькали фигуры крестьян, или тянулся кверху сизый дымок. По одной из улиц пастух гнал немногочисленную отару. В центре селения, на небольшой площади у минарета, о чем-то беседовали старики.

– Неплохое местечко для отдыха выбрали бандиты, – пробормотал капитан. – Ни трасс рядом, ни больших городов.

Курко, лежавший поблизости, услышал его слова и утвердительно кивнул:

– Это точно. Наших баз тоже поблизости нет, а до Турции рукой подать. Двадцать километров до границы, невысокий перевал, и поминай как звали. Только бандитов я здесь пока не приметил, – проговорил он.