Дорогая Иви

Ладно, не нормально, — подумала Иви. Но, учитывая, насколько он болен?

Злиться на него из-за того, что он не признался в том, что он…

Она не могла произнести это слово, даже в мыслях.

А потом до нее дошло.

— Мой номер телефона. Я ведь никогда не давала его тебе. Я никогда… я просто ответила на твой звонок. И я не называла свой адрес. Как я могла упустить это?

С другой стороны, она была ошарашена тем, что в ее жизни появился кто-то вроде него. Потерявшись в фантазиях, она упустила реальность, маячившую на поверхности.

Похоже, это было справедливо и по отношению к остальным догадкам, которые она проморгала.

Сайлас сделал глубокий вдох и, содрогаясь, выдохнул.

— Когда ты пришла на собеседование в ту ночь, я не собирался нанимать личную медсестру. Притчард — моя домоправительница — настаивала наряду с медиками. Но я чувствовал, что таким образом я сдамся. Перееду в хоспис раньше времени. — Он пожал плечами. — Ну, это последний этап. Кто-то приходит к тебе домой, подключает и отключает от оборудования, вводит препараты и ждет точку невозврата. Я прошел через это со своим отцом. Я помню, каково это.

Иви закрыла глаза. Она-то думала, что пришла в тот дом для встречи со стариком.

Ошибка.

И, Боже, его отец тоже умер? От той же болезни? — гадала она.

А Сайлас продолжил:

— Притчард спорила со мной, поэтому я решил спуститься лично и попросить тебя уйти. Она последовала за мной, и ты не увидела нас. Ты разглядывала картину с изображением моей прапрабабушки. И было что-то… я не могу объяснить. Было в тебе что-то особенное. Думаю, Притчард уловила это, и не успел я сообразить, как она вызвалась лично поговорить с тобой и попросить уйти.

— Я знаю, она меня не одобрила. Она сказала, что я слишком молода.

— Мне она сказала то же самое. — Сайлас покачал головой. — Так или иначе, ты ушла, но задержалась на крыльце, чтобы позвонить. Я выглядывал из окна в столовую и услышал сквозь стекло, что ты собираешься встретиться с кем-то в сигарном баре. Я решил пойти и посмотреть на тебя, потому что… честно говоря, на тот момент я не покидал дом в течение двух с половиной месяцев. Думаю, ты дала мне железную мотивацию. Я сбежал, сел в машину, и это было так приятно — заняться чем-нибудь. Я открыл люк и включил отопление на полную мощность, и просто наслаждался свободой. Добравшись до центра, я собирался проехать мимо, но обнаружил свободное место для парковки прямо перед баром.

Когда он замолчал, Иви вспомнила энтузиазм Рубиз в тот вечер.

— Ты наблюдал за нами, а потом подошел.

— А дальше ты знаешь, что было. — Он нахмурился. — Я бы позвонил тебе или написал сегодня ночью. Я хотел, но когда меня госпитализировали, у меня не было при себе телефона.

Вполне конкретная часть ее личности нуждалась в диагнозе, названии противника, с которым он сражался.

— Я должна спросить. Прости, но я обязана.

— Летаргия Крейна, — ответил он на Древнем Языке.

Иви закрыла глаза, упав духом.

Это был смертный приговор. Вампирское аутоиммунное заболевание, схожее с волчанкой и васкулитом, свойственным людям. Эта болезнь поражает все органы, начиная от сердца и легких, и заканчивая желудком, печенью и почками, механизмы самозащиты организма принимают собственное тело за врага. Эта болезнь встречается только у мужской половины вампирского населения, и долгий период времени она может пребывать в состоянии спячки, и больной даже не будет подозревать о смертельной угрозе.

Иви не понимала, что провоцировало возникновение Летаргии Крейна, но знала одно: как только болезнь переходила в активную стадию, какое-то время сохранялся хронический характер развития, воспалительные и разрушительные процессы сдерживались с помощью стероидов и других лекарств, подавляющих иммунную систему. Но по мере развития? Процесс становится необратимым и неизбежным.

Остается лишь облегчить симптоматику путем оперативного вмешательства и увеличивать дозу болеутоляющих.

Это была страшная смерть.

— Ты позволишь взглянуть на свою медицинскую карточку? — спросила Иви.

— Это ничем не поможет.

— Может — да. Может — нет. Но, по крайней мере, я буду понимать, что происходит.

— Слушай, Иви, я должен попросить прощения. Не только за свою ложь, а за то, что вообще появился в твоей жизни. Я не имел право заводить отношения с кем бы то ни было. Я просто… — Он обратил на нее свои бледные глаза. — Благодаря тебе я чувствовал себя живым. С тобой я словно обретал иллюзию шанса на будущее… по крайней мере в те мгновения, когда мы были вместе. И дело не в том, что ты стала для меня своего рода отвлечением. Иви, есть в тебе что-то особенное. Я понял это при первой встрече.

— Я хочу увидеть твою карточку.

— Я не хочу быть твоим пациентом. — Сайлас сделал еще один глубокий вдох. — И, думаю, лучше нам на этом попрощаться. Конец уже близок, и происходящее уже становится нелицеприятным…

— Я тебя не оставлю.

Сайлас замолчал. Потом продолжил.

— Я не могу просить тебя об этом.