Дорогая миссис Бёрд…

Пожав плечами, я сделала вид, что мне это неинтересно, но это встревожило меня. Кэт продолжала перебирать письма.

– Было письмо от одной леди, где говорилось, что миссис Бёрд ей очень помогла. Я хотела отдать его ей вчера, чтобы она порадовалась, но она сказала, что у нее нет на это времени. Может, ты его прочитаешь, и немного повеселеешь? Хотя тебе оно вряд ли интересно. Просто ты всегда так переживаешь за наших читательниц, что я… А, неважно, я его выкину.

– Что ты, не надо, конечно, давай его сюда! – спохватилась я. Приятно, что Кэт так старалась мне помочь, и она действительно попала в точку насчет нашей аудитории.

Открыв нижний ящик стола, она достала из него письмо и передала мне. Я с благодарностью приняла его, добавив к стопке вчерашних писем, чтобы самой прочитать их, не вступая в дискуссию об их содержимом, и ушла в свой новый кабинет, вскрывать конверты и дожидаться мистера Коллинза.

Там до вынужденного отпуска я успела побыть совсем недолго – всего несколько часов, но уже полюбила его. Обстановка там напоминала о тех днях, когда «Женский День» был популярен и там кипела работа, и журналисты обменивались идеями, сигаретами и сэндвичами с ветчиной. Хотелось бы, чтобы после войны все это снова вернулось.

Я включила свет, открыла окно – затхлый воздух упорно противился переменам, и села за свой новый стол. Он стоял прямо у двери, чтобы мне было лучше слышно мистера Коллинза, и еще так я могла смотреть в окно, за которым виднелись крыши домов напротив.

Во-первых, надо было заняться тем письмом, что мне дала Кэт.

Дорогая миссис Бёрд,

Пишу вам, чтобы выразить благодарность за ваш совет, который вы напечатали в журнале в ответ на мое письмо.

Вы, должно быть, помните, что я – девушка, влюбленная в польского летчика, и моя мама против нашей с ним женитьбы.

У меня свело живот. Так вот что Кэт хотела показать миссис Бёрд. Что называется, пронесло. Я продолжала чтение, и теперь у меня внутри все перевернулось.

Так вот, миссис Бёрд, теперь я – Долли Вардынская, супруга мистера Мечислава Вардынского. Мы поженились!

Я, кажется, ойкнула от изумления, зажав рукой рот. Среди всего кошмара вокруг эти новости были просто чудесными.

Вот что еще написала Долли:

Я сотню раз перечитала ваш совет, и все очень хорошо обдумала, прямо как вы говорили. И я была в полной уверенности, что мне неважно, куда я с ним уеду после войны – в Европу, в Америку, да куда угодно. Пусть нам будет трудно, но мы будем вместе. Я еще раз тщательно подумала обо всем этом, и когда мы с мужем (как здорово писать такое!) все обсудили, он заверил меня, что у нас все будет хорошо.

Я очень боялась расстроить маму, но вы помогли мне решиться! Мама и папа, конечно, не в восторге, но я уверена, что в конце концов они меня поймут.

Миссис Бёрд, не знаю, как и благодарить вас за вашу доброту. Мой муж постоянно рискует, и никто из нас не знает, что может случиться, но теперь, когда я стала его женой, я – самая счастливая девушка на свете.

Искренне ваша,

Долли Вардынская,

Шотландия

У миссис Долли Вардынской, Влюбленной, все получилось. Сквозь мартовские облака пытался пробиться слабый, но настойчивый солнечный лучик. Я была взволнована донельзя, и радость омрачало лишь то, что никому нельзя было об этом сказать. Никому из редакции – точно, но как бы обрадовалась Банти, узнай она, что все так закончилось!

Так я грянулась оземь с седьмого неба.

Конечно, и Банти об этом не узнает. Как я вообще могла о таком подумать? Хуже, чем письмо незнакомки, у которой было все, чего лишилась Банти, не могло быть ничего. Я даже не говорила ей о том, что продолжаю тайком отвечать на письма – еще одно подтверждение того, что подруга из меня никудышная.

Забыв обо всем на свете от удивления и радости, я не заметила, как вошел мистер Коллинз, увидев его лишь тогда, когда он взял стул из-за соседнего стола, чтобы сесть рядом.