Дороги авантюристов, или Загадочная яхта лорда Гленарвана

А недолгое время спустя у короля Орели появились деньги, причем значительные. Хватило и на возвращение в Южную Америку, и на современное оружие с боеприпасами, и на другие товары, дефицитные в Араукании, и после всех закупок королевская казна отнюдь не опустела.

Источники финансирования монарх держал в секрете. Однако, если бы имелась возможность отследить цепочку трансакций, на другом ее конце вполне могло оказаться государственное казначейство. Потому что отплыл Его Величество в 1866 году к южноамериканским берегам на борту французского военного корабля «Д’Антрекасто». Неплохо для городского сумасшедшего, согласитесь.

Старые знакомые, вожди-лонко, встретили своего короля радушно, хоть и не без удивления. Дело в том, что чилийцы, видя, что популярность арауканского короля среди подданных не идет на убыль, распустили слух, что после суда монарх был расстрелян (не чилийцами, упаси Господь, — французами!). Возвращение короля стало для арауканов приятным сюрпризом.

Нас могут спросить: а как вообще Паганель сумел понять, что Тунан не безумец и не фейковый король, что подданные действительно его до сих пор помнят и любят, — если не знал ни слова по-араукански, а искаженный испанский язык мапуче не понимал?

Встречный вопрос: а кто сказал, что он не понимал арауканов? Ах, он сам сказал… ну-ну…

Со стороны это выглядело так: Паганель беседовал с местными жителями, они что-то ему отвечали, после он жаловался, что ничего не понял в варварском диалекте. Проверить слова географа его спутники не могли, сами совершенно не знали испанского.

Дальнейшие же события показывают: ту информацию, за которой ехал в Арауканию Паганель, он получил. Теперь необходимо было проверить, как обстоят дела в Патагонских пампасах, ведь их тоже населяли подданные Орели Первого, — и для этого предстояло перевалить через Андский хребет.

* * *

Разумеется, Жак Паганель — выдуманный литературный персонаж, и вследствие того никак не мог оказать влияние на судьбу реального арауканского короля.

Однако не подлежит сомнению, что какой-то французский эмиссар негласно посетил Арауканию именно в то время, чтобы отделить реальность от выдумок газетчиков, понять, сколько правды в словах Тунана, заслуживают ли внимания его навязчивые предложения о французском протекторате над Королевством Араукания и Патагония.

Так отчего бы не допустить, что тайный этот эмиссар скрывался под личиной мирного географа и стал прототипом для героя Жюля Верна?

* * *

Коротко расскажем о дальнейшей судьбе первого арауканского монарха.

Свой престол вернувший король занял без проблем, однако королевство переживало не лучшие дни. Старый недруг Родригес стал уже генералом и по-прежнему командовал операциями против Араукании. Он применял теперь тактику «ползучей экспансии», — не пытался захватить всю стану разом, как раньше, а отжимал земли мапуче клочок за клочком. На захваченных территориях интервенты немедленно закреплялись, возводили форты с гарнизонами, ранчо и фермы переселенцев, больше напоминавшие маленькие крепости.

Мапуче сопротивлялись, как могли и умели, наносили контрудары, пытались уничтожать форты и военизированные поселения. Борьба шла с переменным успехом, оружие и деньги, привезенные Тунаном, весьма в ней помогали, но выбить захватчиков обратно за Био-Био не получалось.

Французская подмога (скорее всего, обещанная королю) не пришла. Сначала по техническим причинам: мексиканская авантюра, по большому счету Франции не нужная, вызывала все более резкое неприятие во французском обществе, оппозиция яростно нападала на внешнюю политику Наполеона. В начале 1867 года император был вынужден вывести войска из Мексики. Удобный плацдарм для вторжения в Арауканию был потерян — без мексиканских портов на тихоокеанском побережье армию пришлось бы перебрасывать через два океана. А потом снабжать ее всем необходимым опять-таки через два океана. Война с такими безбожно растянутыми коммуникациями была чрезвычайно рискованным делом.

А позже и желание помочь Араукании пропало. Началась франко-прусская война, сразу же сложившаяся для Франции самым неудачным образом. Потом случились капитуляции при Меце и Седане, пленение императора, революция, оставившая его без трона, в кровавой схватке за власть сошлись Парижская Коммуна и версальское правительство Тьера… Какая уж тут Араукания, какая Патагония, это вообще где и о чем?

Непризнанное королевство боролось в одиночку, пытаясь одновременно построить реальное, а не продекларированное государство. Реформа управления, затеянная королем, удалась лишь частично: ряд племен не желал подчиняться государственному совету, составленному из верховных вождей, поддерживающих Орели Первого. Иные из лидеров мапуче вообще начали склоняться к миру на чилийских условиях: лучше, дескать, жить под чужой властью, но все-таки жить. Пока они составляли явное меньшинство, однако процесс, что называется, пошел.

Военная и образовательная реформы тоже не заладились. Иначе, наверное, и не могло быть в охваченной войной небольшой стране.