Дороги души: Познание. Продолжение.

И конечно же, так как зачастую рядом другие хозяйствующие – такой дракон очень подозрителен и недоверчив, у него все время возникают ощущения, что эмоциональные прикосновения обманчивы, он не доверяет и перепроверяет их. Для такого дракона мир полнится личностями, которые берут его сокровища, намереваясь использовать, но они, конечно, все не осведомлены как – поэтому все поломают. И он ничего никому не дает и за всем следит. Такое поведение неплохо показано в том же сериале «Воронины» у Николая Петровича. А вот дракон, отец троих детей. Он сидит в большом кресле в отдельной комнате. На лоджии рядом сушится заготовленная рыба и стоит консервация на зиму. Дети, прежде чем зайти – должны спросить разрешения и подождать. А то вдруг помешают. Дракон, развалившись в кресле, делает вид, что слушает жену, совершенно не вникая в суть. Вдруг посреди беседы он неожиданно орет: Маша (жена), я пошел спать! И направляется в спальню прямо с ходу, совершенно не обращая внимания ни на детей ни на разговор, не прощаясь – просто встал и пошел. Ведь ему все можно, а другие нюансы, вне личной корысти – попросту не затрагивают его осведомленность. Но вдруг он замечает, что младший сын взял на лоджии кусок сушеной рыбы. Он багровеет и орет: воры, беззастенчивые воры!!! Прогоняя всех детей.

Все его усилия направлены на то, чтобы показать: в текущей среде он контролирует все «проекты» протекания полезностей, лучше всех осведомлен, вплоть до того, что если такому дракону попытаться сделать замечание или посоветовать что-то – то дракон постарается повернуть ситуацию так, будто бы он и без того все знал, причем лучше. В таких случаях дракон часто использует варианты весьма специфических приемов общения именно в таком направлении. Например, если дракону говорят: слушай, ты не ту обувь взял, коричневые ботинки нужны. То дракон ответит примерно так: коричневые ботинки, коричневые ботинки. Коричневые, коричневые, коричневые. О, кстати, надо коричневые ботинки взять! В итоге получается, что подсказавший вообще «за бортом» беседы, его совет уже вроде бы и давно был. Будто бы осведомлен сам дракон, а не подсказали.

На этапе отречения дракон испытывает устойчивый угрожающий и возрастающий страх перед «странным», потому что оно уже не просто угрожает или происходит, дракон теперь вынужден мириться с перестроенной ситуацией, отличающейся от его рисунка эмпатии. Четвертый подвид на этапе отречения также испытывает дурную охватывающую радость. Это нездоровое удовлетворение тем, что в нынешнем состоянии течение событий предсказуемо и неизменно. Замечу, что это вовсе не побочная черта или состояние, а чрезвычайно яркая, основная черта энергетики таких драконов. Однако в человеческом языке даже близко нет подходящего термина одним словом. Это постоянный, неугомонный и нездоровый выброс эмоциональной энергии на проверку имеющегося закона, и захватывающая радость, если он не изменился. И провоцирующее цепенеть (потому что это нежелание любых событий), охватывающее раздражение, когда грозят любые изменения эмоциональной среды. Иногда можно увидеть дракона, самым прямым образом катающегося по полу в истерике и кричащего – не хочу, ну зачем, не хочу, не хочу (чтобы это происходило).

Да и в самом прямом смысле он занят тем, что оберегает имеющиеся проекты. Если продолжить по аналогии с предыдущим примером, то у такого отца семейства словарный запас состоит из «отойди», «не мешай», «поломаешь», и так далее. Он стремится остановить любую активность в карме окружающих вообще, потому что новая активность может лишить его комфортного существования. Такой дракон смотрит на всех окружающих с подозрением, пытается отговорить от кармической активности: не делай, не получится, брось, бесполезно.

Например, кто-то с энтузиазмом активно говорит дракону: ну, привет! Дракон не может этого допустить. Вся же эмоциональная активность должна быть его, а тут кто-то другой себе позволил инициативу. Дракон попытается «перекликаться», то есть в ответ скажет – привет? Да-да, приветик, приветик. Если же собеседник, скажем, вдруг продолжит в ответ: ха, да, привет! Что ж, дракон опять попытается перетянуть активность на себя и начнет бормотать что-то вроде: ха, ха, ха, и так без конца, пока активность другого просто не потеряет смысл, нить разговора теряется, но «переговорить» всех должен именно он. Или, например, на замечание дракон отвечает: «вот именно»! И в итоге получается, что уже как бы это он говорит, а не ему.

Дракон рекурсивно погружен в любование всеми элементами и порывами комфорта, он смакует уже имеющуюся осведомленность. Дракон чем-то занят и при каждом действии приговаривает: да, вот так, вот так. Вот так, да. Он утверждается в том, что он все учел снова и снова, что он осведомлен обо всем.