Дороги наёмника

Нашел время для психоанализа, старый пень. Но ответил я ему честно:

— Не столько доверяю, сколько считаю вас обоих людьми чести, которые не предают и не убивают своих. Надеюсь, не ошибусь.

Снова немая сцена. Никто, конечно, не прослезился, но каждый из них двоих долго думал о чем-то своем. Несмотря на удачно подобранный момент, я, конечно, очень многим рисковал, но результат, если мой замысел оправдается, того стоил. Осторожного интереса к якобы хранимой в моем кофре «диадеме» хитрец Гленни не оставил, с ним и его хозяевами нужно было срочно что-то решать. До вскрытия сундука с последующей подставой кого-нибудь постороннего явным образом оставалось недолго, и малыш Даннер вырисовывался самой вероятной того жертвой.

Молчание разбил капитан, вернувший бинокль Хорану:

— Над центральным каре гонфалон с медвежьей головой, справа от него голубое знамя с какой-то птицей. Безымянных рот не вижу, может быть, ты рассмотришь?

Тот осторожно принял бинокль и методом научного тыка тоже подрегулировал его под себя, моя помощь снова не понадобилась.

— Крайняя справа, у реки, «Кельмская рысь». Рота старая, плохой не назвать, но ничем особенным тоже не славится. Рядом с ней какие-то «Волки», раньше с ними не встречался. Далее верно те самые «Орманские соколы» с «Кальвскими медведями» встали. — Боудел отвлекся от наблюдения и немного поёрзал в седле. — Левее «Медведей» рыбины какие-то на синем поле расположились, тоже роты не знаю. Кайнрийцев к нам никак занесло?

Хоран ещё раз приник к биноклю и дал ощутимую паузу. Настолько длинную, что Лойх не выдержал:

— Что там еще?

— А по другому краю, — снова немного его промурыжив, всё-таки соизволил ответить первый лейтенант, — кроме альвов стоять некому. По гербам обе роты их.

— Быть того не может! — Подскочил в седле капитан, заставив своего жеребца нервно всхрапнуть и заплясать на месте, и отобрал у Боудела бинокль.

— Чего это не может? — Даже немного так удивился Хоран. — Что сразу две — большая редкость, это да. Наверняка кто-то из остепенившихся капитанов прямо под найм роту в Беллерхайне набрал.

— В смысле? — спросил я.

— В смысле альвы от старости не помирают, — вместо Боу непонятки поспешил разъяснить капитан, что с кислой мордой, не отрываясь от бинокля, рассматривал вражеское войско. — Побродил какой-нибудь их тан по Империи с ротой сотню или даже две сотни лет назад, деньжатами разжился, землицы прикупил. Время прошло, деньги кончились, а вот патент как был, так и остался.

— Хм-м, — кивнул я. — Хороший приработок, если война не затянет. Роты только из своих набирают?

— Солдат-то они откуда угодно берут, — отрицательно покачал головой Хоран, — однако хороший воин наниматься к ним сам не пойдет.

— Даже не буду спрашивать почему, — хмыкнул я.

— Угу. У них чужой даже в капралы не выйдет.

— Самих-то альвов в этих ротах много? — воспользовавшись моментом, решил я уточнить неясный вопрос.

Хоран опять очутился в центре внимания коллектива.

— Знать не знаю, ведать не ведаю. Когда как. Рядовая солдатня — это больше людская чернь из княжеств, на капральствах не то что полукровок, чистокровных танов уже встретить можно, а вот что выше, то туда без альвийской крови в жилах в их ротах хода нет.

«Ну, прямо ”Buffalo soldiers”[43] в какой уже раз изумился я параллелям.

— Отстойник для бедноты из альвийских земель, короче говоря, — заключил вслух напрашивающийся вывод.

— Угу, — практически одновременно подтвердили коллеги.

— Давай сюда бинокль. — Прозорливо решил я пресечь попадание слюней кэпа на просветленную оптику. — Будет и у тебя такой, если на людей из Холденгейма сумеем выйти. А этот я своими кровными оплачивал, чтобы самому им пользоваться.

Капитан нехотя отдал бинокль.

— Би-но-кль… Этот артефакт так называется?

— Как таковой это не артефакт. Магии в нем не больше, чем в зрительной трубе. Так что стоить он может куда меньше, чем ты решил.

— Ты так считаешь? — нашел время для иронии капитан.

— Нашли время трепаться! — буквально сразу же буркнул на нас с Лойхом Хоран, опередив мой ответ. — Начинается!

Я торопливо поднял бинокль к глазам — роты врага действительно шли вперед…

* * *

Моя первая «средневековая» битва ожидаемо началась с перестрелки. Лучники и арбалетчики врага, быстрой рысью оторвавшиеся от тяжелой пехоты, встали на дальности полета стрелы, которую им мило указали коллеги из нашего лагеря, и, по возможности прикрываясь павезами, начали кидать болты и стрелы в ответ.