Дороги наёмника

Черты лица вкупе с аккуратно подстриженными усами и «испанской» бородкой под открытым, богато украшенным золотом и серебром саладом походили на Фернандо Альвареса де Толедо настолько, что по шкуре испанскими терциями маршировали мурашки. Что на своей картине Рубенс изобразил брюнета, а передо мной на черном как смоль жеребце возвышался шатен с таким дополнительным отличием от Великого герцога, как практически античная «анатомическая» кираса, не утешало ни на йоту. Взгляд графа давил и вымораживал. Сам я был далеко не ангелом, но по встрече взглядами сразу становилось ясно, что для этого существа человеческая жизнь в буквальном смысле слова не стоит даже медной номы. Пронимало даже удачно сохраненного за мной мальчишкой коня, которого удачливый на брошенный жребий конюх перед началом основного замеса вместе с лошадьми остальных комитов увел в лагерь. Барон попытался испуганно попятиться, и я еле-еле успел его удержать.

Впрочем, перестал давить он нас достаточно быстро, видимо сразу же, как сделал необходимые себе выводы. Проверил на прочность перед власть предержащими, так сказать.

— Не ожидал что «Вепри» в первом найме себя покажут. — Слова можно было счесть за безусловный комплимент. Пристроившийся сзади-сбоку от ан Хальба малолетний порученец, по спеси, глупости, нахальству и незнанию, кто перед ним, рискнувший мне нахамить, сброшенный бойцами с коня в грязь и изведавший тяжесть моей ноги на своей груди, после такого признания скривил рожу от лютейшей, незамутненной и бессильной ненависти. Сидевший в седле подле графа барон ан Кроах напротив поощрительно мне кивнул. Остальные свитские были полны любопытства и в целом нейтральны.

— Наш капитан хорошую роту сумел набрать, кир, — нейтрально заметил я, было самое время показать всем присущую мне лояльность и верность взятым на себя обязательствам.

Лойху в сражении снова не повезло, или повезло, с какой стороны посмотреть, — парень честно сражался и, снова пропустив сильнейший удар по голове, ещё и оказался помят копытами. Вытащили его из боя в глубоком беспамятстве. Короче говоря, похвалить кэпа перед нанимателем было ни с какой стороны не вредно — выживет он или нет. Что же до него самого, то обратившись к графу с военно-благородным обращением кир, я ненавязчиво подчеркнул, что своим наймом он купил услуги моего меча, а не мою мускулистую задницу. Именование графом в данном случае выглядело бы фамильярностью, что же до подразумевавшегося «ваша светлость», оно бы меня, конечно, не унизило, но ставило в немного уязвимое положение как исполняющего обязанности командира роты, которому наниматель торчит крупную сумму денег. По традициям наемного люда, случившееся сражение подводило итоги месяца и требовало с ротой расчета за отчетный период. Отсрочка в данном случае была неуместна, хотя битва сторон в конечном итоге свелась вничью, наш лагерь теперь сам находился в осаде. Отброшенные на исходные позиции супостаты явно не собирались никуда уходить.

Уверять, что я слишком скромничаю и рота не просто хороша, а огого, меня, конечно, никто не стал.

— Сколько солдат в строю осталось?

— Включая комитов роты и людей с незначительными ранениями и ушибами двадцать семь.

— А раненых?

— Сейчас в обозе лежит пятьдесят девять. Из них около дюжины со слишком тяжелыми ранами, скорее всего, умрут, однако их с поля боя все ещё продолжаем собирать. Думаю, что ещё нескольких сумеем вытащить.

— Ты хотел сказать, что продолжаете обирать трупы. — Свита графа мерзко и угодливо захихикала.

— Я хотел сказать именно то, что сказал, — машинально надерзил я этому страшному человеку в ответ на проявленное им хамство, а подобное тыкание как ни крути было именно грубостью, — собираем трофеи мы там, где уже не осталось раненых.

— Не врёшь? — Меня опять придавил его ледяной взгляд из-под иронично приподнятой брови, так что не оставалось ничего другого, кроме как принять вызов. Если он меня сейчас прогнет, никаких денег в обозримый период мы точно не получим — сил потребовать их у нанимателя у нас не осталось. Нервничающий Барон снова попытался попятиться.

— Более чем, кир.

— Хорошо, — неожиданно сменил гнев на милость Даммон ан Хальб, подарив мне на долю секунды мелькнувшую на лице усмешку, — если сейчас не солгал, награжден будешь отдельно. Если же дерзнул… то тогда тоже будешь награжден по справедливости…

Свита загыгыкала уже весьма даже зловеще.

— Позволите проверить, ваша светлость? — тут же высунулся с инициативой отомстить мой свежеиспеченный ненавистник.

— Если ты решил отомстить обидчику клеветой, то способ избрал глупый. — Тут же переключился на зловещую улыбку хитрожопому ублюдку соизволивший даже повернуть к нему голову ан Хальб, сим превратив парня в застывшую в седле ледяную статую. Конь под ним, кстати, тоже нервно всхрапнув, затанцевал на месте и попятился. Да и удивились графской осведомленности о нашем недавнем конфликте, к слову сказать, мы оба одинаково. — Ты у меня на службе. Будешь уличен в умышленной мне лжи — будешь порот плетьми. При большой вине — пока не умрешь.