Дороги Рагнара Ворона (СИ)

— Добро. Иди за мной, — решил нёкк и неспешно, чтобы маленький нежить не отстал, поплыл вверх по течению. Дворовый хотел сказать, что там он уже был, но вовремя опомнился — уж всяко, нёкку лучше знать, где лежит его человек! Река-то его. Нёкк резко поплыл к затончику, который Дворовый уже осматривал. Вода нанесла на берег кучу водорослей, травы, древесных сучьев.

— Здесь, — указал нёкк на кучу всякой дряни, которая наполовину была в воде, наполовину на берегу. Дворовый кинулся раскидывать водоросли, и скоро его взору предстало бледное лицо Рагнара Ворона.

— Он упал прямо в омут под водопадом, потому не разбился об воду. Это я его спрятал, — сказал нёкк, — думал, прибрать. Пригодится, — он жутковато улыбнулся и Дворовый не стал уточнять, для чего именно мог пригодиться его хозяин норвежскому нёкку.

— Нёкк, я очень благодарен тебе. Ты очень добрый. Ты отдал свою добычу. Я никогда не забуду твоей помощи, — сказал маленький нежить, тщательно выговаривая норвежские слова и низко кланяясь. Нёкк поднял руку над водой и сказал, в свою очередь:

— Рад, что смог тебе помочь, ниссе из Гардарики. Ты сможешь его унести?

— Да, смогу, — снова поклонился Дворовый нёкку.

— Тогда удачи вам. Больше не теряй своего человека в моей реке, больше не отдам! Пригодится… — И нёкк, басовито рассмеявшись, исчез в водовороте.

А Дворовый, вцепившись в ворот рубахи Ворона, стал тащить его к лесу. Со стороны зрелище было жутковатым: карлик, размером с кошку, волок к деревьям крепкого, взрослого человека. Но Дворовому не было нужды до того, как они выглядят: он понимал, что надо быстро оттащить Ворона как можно дальше от воды. До рассвета было уже недалеко. Он тащил и тащил Рагнара к лесу, тяжело дыша.

… Ворон открыл глаза. Первое, что он ощутил — это страшный холод, пронизывавший его до костей. Руки и ноги сводило судорогой, а самого его била крупная дрожь. Тут он понял, что небо, на которое он смотрит, движется. Еще через миг он понял, что кто-то тащит его по траве. Он прислушался и услышал громкое пыхтение.

— Кто здесь? — с трудом спросил Рагнар, челюсти свело, и говорить было очень тяжело. Последнее, что он помнил, это была протянутая рука человека в синем плаще, мелькнувшая мысль, что смерть лучше, и страшный удар об воду.

— Кто-кто. Дворовый твой, вот кто! — раздался сердитый, задыхающийся голос его спутника.

— Так это ты меня тащишь? — выдавил Ворон еще несколько слов. — Куда?

— В лес! В лес я тебя тащу, скоро рассветет, викинги Хрольфа ищут тебя, викинги Гальфдана ищут тебя, человек в синем плаще ищет тебя, я тебя искал и нашел раньше всех! — Сердился нежить.

— Постой, Дворовый. Я попробую встать, — пробормотал Ворон и Дворовый остановился.

Ворон, огромным усилием воли заставив себя, повернулся на живот. Оперся на локти. В левой руке, как он понял, было что-то зажато. Всмотревшись, он увидел, что его рука намертво вцепилась в копье Одина, и простонал еле слышно: «Слава богам!». Потом ему удалось подтянуть под себя одно колено, потом второе, потом, опираясь на копье, встать. Стоять было невыносимо тяжело. Холод сковывал его, и дрожь била с такой силой, что Ворон каждый миг мог снова упасть. Рыча сквозь намертво стиснутые зубы, викинг сделал шаг к лесу. Второй… Третий… Десятый… Легче не становилось. Но лес приближался, и Ворон дошел до него. Сам. И уже в лесу, что-то прохрипев, упал в мох ничком и потерял сознание.

Когда он во второй раз пришел в себя, то больше не ощущал холода. Пахло дымом и какими-то травами. Ворон, как тогда, в доме Старого Бю, не спешил подавать признаки жизни, как и тогда, лечение могло значить все, что угодно. На сей раз и Хрольф мог бы задержаться на пару дней, чтобы вытянуть из него все жилы. Он прислушался. Кто-то негромко пел. Голос был знаком ему и он рискнул открыть глаза.

На сей раз он лежал на роскошном ложе из медвежьих шкур, прикрытых холстиной, укрыт он был толстым собольим одеялом, над собой он видел жерди, поддерживающие земляную крышу, а потом, вместо крыши, возникло знакомое лицо.

— Хюльдра! — пробормотал он.

— Да, Ворон. Это снова я. Выпей-ка это! — И в его губы уткнулась ложка. Но Ворон не спешил принимать помощь хюльдры:

— Я же не звал тебя на помощь, нет? — спросил он. Не было ему печали только выяснить, что в бреду, или, теряя сознание, он призвал на помощь хюльдру!

— Успокойся, — мягко, с затаившейся горечью в голосе, ответила хюльдра. — Ты меня не звал. Меня позвал твой Дворовый. Ты ничего не будешь должен мне, Рагнар. Я просто помогу тебе, и мы снова простимся. Пей.

Ворон успокоился и проглотил горячее жуткое на вкус варево. По жилам его пробежал огонь, и пот крупными каплями усыпал тело. Волны жара раз за разом окатывали его, пока холстина, на которой он лежал, не промокла насквозь.

— Хорошо, — сказала хюльдра негромко и, одной рукой приподняв его, сменила холстину. Затем тщательно обтерла его какой-то жидкостью, пахнувшей свежо и остро, и снова накрыла шкурой. Отошла и почти сразу вернулась обратно.