Дороги Сонхи

– Вы уверены, что это Лорма? – сухо спросила амулетчица. – Разве это – вурвана?

– Вы правы, теперь уже нет, – ухмыльнулся Тейзург.

Когти скребли по штукатурке. Не удивительно: и эту дорогу, и его самого нарисовали на стене дома. Краской из баллончика. А вначале решил, что карандашом на бумаге. Хотя карандашом тоже. И то, и другое. Чья-то ворожба, чтобы он выбрался. Или не ворожба, всего лишь его собственный бред.

По сторонам от дороги нарисовано что-то еще. И за пределами стены много интересного, смутно знакомого. Но сейчас не до того, чтобы смотреть по сторонам, нужно двигаться вперед. Дорога приведет, куда надо – при условии, что ты по ней идешь или ползешь, а не лежишь на месте.

Временами этот бред отступал, и тогда он на секунду-другую видел светлеющее небо, плывущие в вышине кроны деревьев, усыпанные цветами лианы. Все хорошо? Если бы…

Пока еще ничего не закончилось. Не отвлекаться от регенерации, очень скоро силы ему понадобятся.

В следующий раз он очнулся на террасе дворца: каменные плиты, ветхие перила, дальше море зелени под сияющим небом.

– Хантре, хочешь пить?

Склонившийся над ним Эдмар умело, как милосердник в лечебнице, приподнял его голову, поднес к губам горлышко фляги. Он сделал несколько глотков.

– И лекарство прими. Глотай капсулу.

Проглотил.

– Еще воды?

– Да.

– С царицей Лормой покончено, – сообщил Тейзург после того, как он напился. – Она теперь не царица-вурвана, а простая смертная с весьма скромным магическим потенциалом. И она больше не Порождающая, что должно порадовать уважаемый сонхийский пантеон, который в противном случае не согласился бы на такую метаморфозу. Суды тех стран, где она добывала себе пропитание, передерутся за право определить ее дальнейшую судьбу – думаю, не устроить ли аукцион… Ты чего хмуришься?

– Проблема не решена, – побывав нарисованным котом, он с трудом выговаривал слова, но сказать об этом надо, не откладывая. – Не до конца решена. Если Лорма сейчас умрет, она воссоединится…

– С кем воссоединится? Или с чем?

– Пока не понял. Дай еще пить.

В этот раз он поднял ослабевшую руку, самостоятельно ухватился за флягу. Штукатурка под обломанными ногтями?.. Или ничего запредельного, это он скреб по полу, когда валялся, израненный, в застенке. Или все-таки штукатурка со стены того дома в знакомом, но забытом городе, где для него нарисовали дорогу?

Глава 19. Диверсант

Девица в запятнанной кровью тунике кое-как села. На ее лице застыло страдальческое и озлобленное выражение. На людей она не смотрела.

И впрямь вылитая Лорма – Хенга видела ее магический портрет, сделанный весной агентом, внедренным в алендийский королевский дворец. Но превратить вурвану в человека?.. Общеизвестный факт, что это невозможно.

Видимо, спрятать скепсис ей не удалось, потому что Тейзург взглянул на нее с усмешкой:

– Не верите? А напрасно… Я снял с Лормы древнее проклятье, и она снова стала смертной девушкой. Честно говоря, сам не ожидал такого результата – думал, она так и останется вурваной, собирался клыки у нее вырвать, а теперь и вырывать-то нечего.

– Что за проклятье?

– Лорма была Порождающей. Ее превратили в вурвану после того, как она породила сущность, угрожавшую сонхийским богам и существующему миропорядку. С отвратительной тварью разобрался Страж Мира, – кивок в сторону Хантре, – а Лорму, чтоб она не смогла повторить, сделали нежитью.

– И получается, теперь она сможет повторить? – сухо уточнила амулетчица.

Та, о ком говорили, встрепенулась.

– Не сможет, в том-то и прелесть, – ухмыльнулся маг. – И это скромная заслуга вашего покорного слуги, а все остальное – побочные эффекты.

– Разве такое возможно? Ведь Созидающие, Разрушители и Порождающие…

– Понимаю ваши сомнения. Что касается Порождающих – возможно. У них это своего рода дар, а не неотъемлемое свойство, как у Разрушителей и Созидающих. Есть и другая точка зрения, но это распространенное заблуждение, вот вам живое доказательство.

– Ты… – лицо бывшей вурваны еще сильнее побледнело, стало почти серым с прозеленью, словно ее одолевала дурнота.

Больше она ничего не сказала. Снова поникла, уставилась в сторону.

– Ее вырвало свернувшейся кровью, потому что некоторое время назад она напилась крови, а теперь человеческий организм… – в раздумье произнесла амулетчица.

– Совершенно верно.

Надо будет слить информацию в Абенгарт. Позже, когда накопится побольше фактов. И если Тейзург не свяжет ее клятвой молчания.

Очнулся Хантре. Когда он сказал о предполагаемой опасности, она ощутила холодок в груди. А Лорма недоуменно свела брови, как будто силясь понять, о чем идет речь.

После короткого разговора с Тейзургом раненый то ли снова потерял сознание, то ли задремал. Покрытый ссадинами, порезами и застывшим целебным желе, он выглядел не лучше трупа. Лишь вблизи заметно, что дышит.

Ей бы тоже не уснуть. Если она все еще нужна здесь, она никуда не денется, но лучше не проверять. Хотелось увидеть, чем все закончится.

– У вас не найдется «Разрушитель сна»? – обратилась она к Тейзургу.

– Разумеется, – маг извлек из кладовки и протянул ей амулет.

Повернулся к Лорме: