Дороги Сонхи

– Где ты спрятала артефакты?

– На изнанке… любимый, – та искривила губы в подобии вызывающей усмешки. – Но мне туда не попасть, раз я больше не вурвана.

– От тебя требуется, чтобы ты показала, где они лежат, – он говорил почти ласково, хотя глаза оставались холодными и недобрыми. – Взамен предлагаю шину и обезболивание. Второй раз предлагать не буду.

– Я согласна.

– Обезболю после того как выполнишь свою часть уговора. Хенга,  присмотрите за ними, я ненадолго отлучусь.

«Считает, он меня нанял? – хмыкнула про себя амулетчица. – Хотя и правда нанял, раз обещал расплатиться артефактами».

– Приношу извинения за то, что я столь бесцеремонен, – добавил Тейзург. – Вы тут единственная в здравом уме, больше мне некого попросить о таком одолжении.

– Присмотрю, – ответила она коротко.

– Благодарю вас, – с этими словами он исчез в проеме.

«Хорошо, что я в тебя больше не влюблена. Но то, что я была в тебя влюблена, тоже хорошо».

Флаченда проводила его обиженным взглядом, часто моргая, как будто готовясь заплакать.

– Предатели... – процедила Лорма негромко и брезгливо.

Монфу и Куду, к которым, очевидно, относилось это определение, выглядели пришибленными и старались держаться от нее подальше, несмотря на ее незавидное положение.

Тейзург вернулся с парой туфель, бросил их Лорме:

– Для перехода на изнанку. Твои драгоценности я конфисковал в счет компенсации за потерянное время и доставленные неудобства. А это в рамках нашей сделки.

Извлек из кладовки шину – не иномирскую, как на ноге у Хантре, и не бартогской работы: простенькая дощечка с ремнями для небогатых пациентов.

Потом достал сложенную стопкой одежду, сунул в руки Куду:

– Подержи, это для него, когда очнется.

Тот поклонился, словно бестолковый, но старательный лакей.

Бывшая вурвана, перекосив лицо в гримасе, попыталась приладить шину на сломанную ногу, у нее вырвался стон.

– Вы ей не поможете? – Флаченда посмотрела на Тейзурга.

– Увольте, моя дорогая. Мне неприятно к ней прикасаться, я уже сыт по горло. Но если кто-нибудь из вас захочет помочь, препятствовать не буду.

Хенга, стоявшая возле носилок, демонстративно заложила руки за спину. Не собиралась она помогать кровопийце, которая заодно с Дирвеном несет ответственность за то, что творилось весной в Аленде. И участвовать в качестве статистки в чужих играх тоже не собиралась. Не для того ее Зерл сюда отправила.

Рыжего демоны разберут. Или скорее уж ангелы. Но он сейчас без сознания, тоже не участвует.

Будь тут Зинта – помогла бы, она кому угодно поможет. А потом вымыла бы руки с мылом.

Остаются Флаченда, Монфу и Куду. Последний держал в охапке одежду для Хантре – приказ Тейзурга, веский повод, чтобы не решать никаких дилемм.

– Вы… – Флаченда вопросительно взглянула на Монфу.

– Я… – промямлил тот, отводя глаза.

Повисла пауза.

– Может, монетку кинете? – с ухмылкой предложил Тейзург. – А я пока призову кое-кого.

Он отошел на другой конец террасы.

Флаченда и Монфу играли в гляделки – как будто бессловесно упрашивали друг друга: ну, сделай, тебе же нетрудно, мне труднее… Лорма наблюдала за ними, словно загнанный в угол раненый зверь.

Хенга отвернулась, не выпуская из поля зрения носилки с рыжим. Вот именно, она в здравом уме. И куда больше, чем эта бестолковая драма с тремя участниками, ее интересует, кого призовет Тейзург.

Уловив движение сбоку, мгновенно отреагировала: что там?

Бобовая ведьма, насупившись и закусив губу, осторожными шажками приближалась к Лорме. На всякий случай амулетчица отдала команду на готовность «Медному кулаку» – если кровопийца что-нибудь выкинет, сразу будет обезврежена.

– Я помогу вам, – нерешительно произнесла Флаченда.

– Помоги, – по-старушечьи равнодушно обронила Лорма.

Как быстро она состарится? Хотя не будет у нее такого шанса – и одной тысячной того, что она совершила, хватит на смертный приговор. Но она же столько всего знает… Ни Министерство благоденствия, ни Светлейшая Ложа не отказались бы от такого кладезя информации.

Хенга едва не упустила момент, когда бледно-зеленые веера резных листьев по ту сторону балюстрады колыхнулись, и из зарослей выступило нагое существо – похоже на человека, но не человек.

Из копны каштановых волос торчит пара небольших ветвистых рожек. Темные глаза слишком велики и раскосы. Заостренные ушки. Изжелта смуглая кожа в рельефных прожилках, точь-в-точь изнанка листьев. Нуккару, вот как оно называется. Вернее, она – на зов пришла женская особь.

Хенга видела нуккару только на картинках, когда ее инструктировали перед отправкой в Черугду. Редкий и скрытный народец, обитает в тропических лесах, насылает на людей кошмары, способные свести с ума – для самозащиты, потому что люди охотятся за их рожками. Нуккару с отрезанными рожками долго болеют и рано умирают.

Овдейским амулетчикам за каждую добытую пару полагается премия, а если продать это сокровище на рынке, хватит на полгода безбедной жизни.