Дороги Сонхи

– И часто ты посылаешь ему мыслевести?

Бобовая ведьма наморщила лоб и начала загибать пальцы.

– Сегодня уже на пятую не отозвался, и вчера несколько раз… А я же только поговорить с ним хочу!

«Применил блокирующее заклинание».

– Да оставь ты его, – сказала Хеледика вслух. – Ну, было у тебя с ним, было и закончилось, зато есть что вспомнить. Благодаря этому обезвредили Лорму, а ты получила больше магической силы и стала Порождающей – это же хорошо!

– Никому не нравятся мои порождения, – собеседница шмыгнула носом. – С моим защитником расправились в Черугде какие-то овдейцы…

– Я слышала, он первый напал на них и двоих убил, что им еще оставалось?

– Он же решил, что они меня оскорбляют, хотел заступиться!

– Отреагировал на ключевые слова, хотя они говорили не о тебе и вообще тебя не знают. Если б его не убили, он бы еще больше бед натворил.

– Он был такой добрый и славный! А мою овечку с радужными крылышками, она была маленькая, размером с голубя, и пела веселые песенки… Я взяла ее с собой в Ложу, чтобы показать, что я теперь могу, я хотела всех порадовать… Так они ее заклятьями и швабрами в окно выгоняли, и еще ругались! Не знаю, куда она улетела…

– Потому что она нагадила кому-то на рабочий стол, распевая веселые песенки – кто же такому обрадуется?

– Ну вот, ты тоже против нее… – всхлипнула Флаченда.

– Я сказала о том, что было. Может, она еще найдется.

– Может, ее вороны заклевали и съели! А Тейзург, я думала, что стану для него исключением и он меня полюбит, а я ему не нужна… И как мне теперь жить…

– Позапрошлой весной я чуть не утопилась. Из-за Дирвена, сейчас самой смешно, а тогда казалось, что жизнь потеряла смысл. Господин Суно меня возле канала перехватил. Я была дурой, но я выжила – спасибо за это и господину Суно, и матушке Сименде, и духам города, и Госпоже Вероятностей. Вовремя остановили, не все дуры остаются в живых.

– Ты хочешь сказать, что я дура?.. – потрясенно-жалобным голосом спросила Флаченда.

– Я хочу сказать, что перед тобой целый мир, а ты маешься из-за Тейзурга. Пусть даже из-за Тейзурга. К тому же, ты ведь и раньше знала, что у него есть… – Хеледика запнулась, подбирая слова, – серьезное чувство к другому человеку. А что он на интрижки всегда готов, это тоже всем известно. И у меня с ним было, ну и что.

– Я думала, что стану для него исключением! – со слезами в голосе повторила Флаченда. – Хоть чуть-чуть! А теперь я ему не нужна…

– Зачем он тебе сдался? С учетом всего, что о нем известно?

Она выразительно вздохнула:

– Ты не понимаешь… И все равно не поймешь… Я не нужна, не нужна, не нужна…

«Пора заканчивать этот разговор. Как будто сижу рядом с ней в яме, по горло в мутной стоячей воде. Мне ее оттуда не вытащить. Если сумеет, сама выберется».

– Извини, мне пора, – Хеледика встала. – Но подумай, разве ты живешь для того, чтобы страдать из-за кого-то, с кем у тебя не сложились отношения? Ты ведьма, перед тобой целый мир – открой глаза и посмотри вокруг! Эти бриллианты ты из Ляраны привезла?

Та кивнула:

– Это из драгоценностей Лормы, он сказал, что я могу что-нибудь себе взять в качестве компенсации…

– Я бы на твоем месте продала их. И жила бы на эти деньги целый год, не отказывая себе в пирожных, и нашла бы за это время занятие по душе.

– Очень странно ты все-таки на все смотришь, – сокрушенно вздохнула Флаченда.

«Лучше смотреть на все странно, чем так, как ты».

Хеледика вышла из чайной и направилась наискосок через залитую вечерним солнцем Скворцовую площадь, наступая на свою убегающую тень. Мутное ощущение, оставшееся после разговора с бобовой ведьмой, рассеялось раньше, чем она нырнула в переулок меж кирпичных домов.

Охотница в ближайшие несколько дней обойдется без Кемурта, и пока он может делать что хочет.

Отвык он от этого. Когда у него в последний раз было свободное время?

Вначале отправился в Абенгарт, навестил бабушку с дедушкой, прогулялся в сумерках по знакомым крышам. А потом в Аленду. За последнее время он натренировался путешествовать по тропам Нижнего мира. Правда, до сих пор ходил с Охотницей, но на случай нападения у него есть мощные амулеты, да и мало кто рискнет напасть на помощника Акетиса – разбираться придут сущности покруче Кемурта.

После белесой хмари Абенгарта ларвезийская столица встретила его солнечной мозаикой красок и летним теплом. А в Овдабе уже промозглая осень.

Отправил мыслевесть Хеледике, та ответила, что освободится к вечеру. Завернул в чайную на бульваре Герани. На парня в сером монашеском одеянии никто особо не глазел, здесь на всяких насмотрелись, в том числе на служителей Беспристрастного.

Кем надвинул капюшон, чтобы не попасться на глаза Эдмару, если того нелегкая сюда принесет. Устроился возле перил веранды, перед ним поставили чайник с имбирным красным чаем. Царапины на столешнице напоминали лес корабельных мачт в абенгартском порту.