Дороги в горах

В одиннадцать часов Варя забеспокоилась. Почему нет Валерия? Обещал к десяти приехать. Уж не случилось ли чего? Дорога опасная, ночь… Варя долго и настойчиво крутила ручку телефона, стараясь дозвониться до колхоза, в который поехал Валерий Сергеевич. Вот наконец в трубке послышался приглушенный сонный голос. Он ответил, что собрание давно закончилось и Хвоев уехал.

Работать Варя уже не могла. Она бродила ко комнатам, прислушивалась, заглядывала в темные окна. Поправив на спящей дочке одеяло, зашла в кухню. На плите остывал ужин.

…Варя прилегла на диван и незаметно задремала. Очнулась она от хлопка двери.

— Валерий! — Варя выглянула в полутемную переднюю и отшатнулась. Там, заслонив всю дверь, стоял человек в лохматой козьей дохе. Растирая ладонью лицо, он спросил:

— Не спите?

— Да кто это? А, Сенюш! — Варя включила в прихожей свет. — Что так поздно?

— Дело такое… Беда пригнала. Чма наша… Рысь, однако, сильно подрала.

— Рысь! Да как все случилось?

— Так и случилось. Рысь на овечку упала. Чма ее палкой. Вот и случилось. Она там, в санях…

— Так зачем ты ее сюда привез? Скорей в больницу!

— Да как сразу в больницу? Ночь… Примут ли? Вот и завернул…

— Конечно, примут. Вези скорей!

* * *

В спящем доме резко затрещал телефон. Петр Фомич, рассерженный тем, что сломан первый сон, пробирался в потемках к столу. Больно ударясь коленом о стул, он окончательно потерял самообладание.

— Да! Грачев слушает! — рявкнул Петр Фомич в трубку. — Кто? Ты, Тоня? В чем дело? Гм… Вот и действуй без оглядки. Надо не людей беспокоить, а инициативу проявлять. Да, да, побольше инициативы. Не студентка теперь…

Неизвестно, сколько бы продолжались эти сердитые поучения, если бы Татьяна Власьевна не выхватила у мужа трубку.

— Тоня, что случилось?

— Татьяна Власьевна, — слышался в трубке взволнованный голос, — чабана Чму Ачибееву привезли. Рысь разорвала ей щеку и руку. Большая потеря крови. Я так растерялась, не знаю, что делать. Слабая она. Я понимаю — нехорошо беспокоить. Извините…

— Это Петр Фомич спросонья. Не обращай внимания. Я сейчас приду. Готовь больную к операции.

Петр Фомич забрался под одеяло, а Татьяна Власьевна, включив свет, принялась торопливо одеваться.

— Черт знает, — проворчал Грачев, глядя в потолок, — редкая ночь спокойно пройдет. Надоело все…

— Как тебе не стыдно? — укорила мужа Татьяна Власьевна. — Для тебя сон дороже человеческой жизни!

— При чем тут человеческая жизнь? Я говорю, осточертела такая канитель. Не могу больше. Понимаешь? Все время фронтовая обстановка.

Когда она надела пальто, муж предложил:

— Проводить? Время позднее.

— Спи.

…Операция затянулась. Только в пятом часу Татьяна Власьевна пришла в свой кабинет. Во всем теле чувствовалась усталость, но было приятно оттого, что все хорошо кончилось, и человек будет жить. А пройди еще полчаса — пропала бы Чма… Не побоялась рыси. Настоящий героизм. Но, если сказать об этом Чме, она удивится: «Кто побежит, когда зверь овцу рвет?»

Тоня Ермешева осторожно открыла дверь и шепотом сообщила:

— Спит.

— Она и должна спать, сил набираться.

— Там дедушка Сенюш сидел. Я его проводила, сказала — все хорошо.

Тоня присела напротив Татьяны Власьевны. Смуглое лицо девушки было бледным, а черные, чуть раскосые глаза блестели. Тоня с восхищением глядела на Татьяну Власьевну, следила за каждым ее движением, ловила каждое слово.

— Я так переволновалась. Чму у смерти отобрали. Может быть, вы привыкли, а для меня это настоящий праздник.

— К такому, Тоня, не привыкнешь. Я тоже радуюсь.

— Я так и знала, что радуетесь. Татьяна Власьевна, хотите, кофе принесу из кухни? Там в термосе осталось.

Татьяна Власьевна устало кивнула.

Тоня только вышла в коридор, как раздался телефонный звонок. Татьяна Власьевна схватила трубку. «Петя… Неудобно стало. Совесть заговорила!» — подумала она, но ошиблась… Хвоев интересовался состоянием Чмы.

— Татьяна Власьевна, извините за беспокойство. Как она? Ведь лучший чабан в районе. Золотые руки. С палкой бросилась на рысь…

— Чма чувствует себя хорошо. Извините, я очень устала.

Татьяна Власьевна бросила трубку. Хвоев, Сенюш, Тоня — все беспокоятся за судьбу человека. Почему же Петр безразличен? Что с ним? Ведь раньше он не был таким. Вот тогда, в совхозе… Правда, это было почти двадцать лет назад. Она только что окончила медицинский техникум. Петр работал управляющим первого отделения. Его уважали рабочие и ценило руководство. Веселый, деловой… Таня сразу обратила на него внимание. Через пять месяцев состоялась свадьба. Татьяна Власьевна и сейчас помнит каждую минуту того дня. С самого утра разыгрался буран, а к вечеру уже трудно было перебраться из дома в дом. Но что значит буран для людей, которые справляют свадьбу?! Гости пили, кричали «горько», плясали. В самый разгар веселья в избу ввалился мужчина, с головы до ног засыпанный снегом. Как-то сама собой замолкла гармонь, а разошедшийся плясун еще топал «всухую».

— Кажись, не ко времени угодил, извиняйте… С женой у меня неладно. Разрешиться не может. Другие сутки мучается.

Татьяна Власьевна растерянно посмотрела на жениха. А тот решительно поднялся.