Дороги в темноте

Я думала об этом непрерывно, не замечая даже, что мы вернулись к той самой деревне и едем по ее улицам. Очнулась я только тогда, когда мы покинули деревню и направились к кривобокому приземистому замку, окруженному неуклюже сложенной стеной. Все здесь казалось невысоким, невзрачным, но крепким как крестьянский мужичок. За стеной оказался крохотный дворик, здесь все начали спешиваться и шумно расходиться, громыхали подковы по камням, голоса эхом разлетались во все стороны. Меня же подхватили под руки и поволокли внутрь, плащ при этом распахнулся на радость окружающим. Я попыталась его придержать, но покрытые волдырями руки слишком болезненно отзывались на каждое прикосновение. Полагаю, именно по этой причине я предстала перед кнежином с мордой злой и перекошенной, впрочем, от него симпатии я тоже не встретила. Хотя кто его знает? Может он ко всем относится без особой радости. Меня, наконец, отпустили. Кнежин, сидящий на невысоком шатком троне, прищурившись, осмотрел меня с головы до ног. Полагаю, я представляла из себя то еще зрелище – голая, грязная, кое-как прикрытая плащом слишком длинным для меня.

– И кто же ты такая? – Недовольно процедил сквозь зубы кнежин. Что ж, на любезность тут рассчитывать не приходится, не слишком удачный мир мне достался в этот раз. Поднатужившись, я собрала свои мозги в кулачок и заговорила медленно, стараясь быть вежливой:

– Меня зовут Арония (ну не помню я кем назвалась в прошлый раз, пусть будет хоть так), я попала в эти земли случайно. И я очень благодарна вам за … эээ … помощь.

Тут у меня мелькнула смутная мысль, что я слишком долго уже нахожусь в этом мире. Когда же я вернусь обратно, на свою скучную и в общем-то безопасную Землю?

Кнежин немного поворочался и снова заговорил, тяжело роняя каждое слово:

– Значит так. Одежду я тебе дам. Дам еду. Руки, – он кивнул головой в сторону моих обожженных ладоней, – подлечим. За все это ты отправишься в алтарный дом, в Орден, и приведешь обратно мою дочь.

Радость моя тут же угасла. Я-то думала он очень добрый человек. А этому дяде просто нянька нужна, что ли?

– В смысле – приведу? А что, больше некому? – С недоумением спросила я. Кнежин вдруг неприятно улыбнулся.

– Мужчинам туда входить нельзя. Да они и не пойдут – рисковать своими людьми я не собираюсь. Что касается женщин … Видишь ли, тебя просто не жалко.

Вот приплыли-приехали, какие тут все расчетливые рехнуться просто можно. Меня не жалко. Мда, не принцесса я и не прекрасная воительница. Так, расходный материал.

– А если не смогу? Или не выйду обратно? – Осторожно спросила я.

Кнежин наклонился вперед всем телом и злобно сверкнул глазами.

– Выйдешь, куда ты денешься. Первопринятые к алтарю не допускаются. Их, обычно, назначают на работу по хозяйству. Так что выйдешь. А когда выйдешь, мои воины тебе быстро напомнят для чего ты в алтарный дом попала.

– Погоди, – я решила, что нужно выяснить как можно больше, – а что же дочь твою – не выпускают, что ли?

Кнежин помрачнел и снова откинулся на спинку трона.

– Она там заложница. Похитили ее. А ты мне ее приведешь.

Кажется, на этом мой светский выход был окончен, так как кнежин резко кивнул одному из своих воинов, тот схватил меня за плечо и пихнул куда-то в сторону.

Поселили меня в крохотной комнатке. Втолкнув меня внутрь, воин махнул здоровенной ручищей в сторону узкой деревянной койки с какими-то тряпками и коротко объяснил:

– Кровать. Одежда.

Я не удержалась и красивым театральным жестом указывая в разные стороны, с выражением заговорила:

– А это, видимо, стены. Что это? О, это же дверь! А тут, наверное, пол, да?

Мужик посмотрел на меня как на слабоумную и ушел, тщательно закрыв дверь. Немного попихав и попинав ее, я выяснила, что дверь надежно заперли снаружи. Печальнее всего выглядело грязное ведро, явно местный аналог домашнего сортира. Немного высказав стенам все, что я обо всем этом думаю, я решила все-таки освоить местный гардероб. Оказывается, женщины здесь носят просто уйму вещей, часть из которых вообще не имеет функциональной нагрузки. Кое-как обрядившись во все эти штанишечки, три яруса юбок, рубашки и платья, я ощутила себя добротной, гордой своими успехами капустой. Как они ходят во всем этом? Я хотела было еще немного поругаться, но слишком устала, да и наплевать уже было. Как-нибудь выкручусь, до сих пор удавалось. Но этот мир – это что-то, скажу я вам. С этими мыслями я завалилась на жесткую койку, явно сделанную из горбыля, и моментально уснула.

Разбудил меня какой-то невнятный шум и глухое постукивание. Открыв глаза, я обнаружила женщину, сгорбившуюся над невысоким столом.

– Здрасьте, – пробормотала я, принимая вертикальное положение. Спина решительно возмущалась насчет горбылястой кровати, поэтому двигалась я медленно и неуклюже. Женщина обернулась, кивнула мне, но так и не произнесла ни слова. Кажется, она сосредоточенно накладывала мне ужин. Спохватившись, я снова окликнула ее: