Дорогие мои «книжечки». Дополненное издание двух книг с рекомендациями по чтению

Через два часа, уже под утро, я стоял у дверей реанимационного отделения. Надо заметить, что вход в больницу для всех посетителей круглосуточный, лишь в реанимацию пускали в определенные часы утром и вечером. Я увидел как провезли на каталке деда. Он был в сознании (давали местный наркоз). А он мне сказал, что у него было воспаление желчного пузыря. Его вырезали, сейчас уже все нормально. Подошел врач и объяснил мне через перевод деда, что операция прошла нормально, сейчас сделают укол, и дед будет спать. Недельку он полежит в реанимации, а потом его переведут в обычную палату. Посещать его в реанимации можно утром и вечером, а в палате как мне будет удобно. Подошла медсестра. Сделала укол снотворного и обезбаливающего. Я сидел с дедом рядом, держал его за руку, хотел ободрить его. Он заснул, я встал, вышел из больницы и пошел домой. Было уже утро. Я позвонил родственникам деда в Вайнгартене. Объяснил всю ситуацию. Рассказал, где и как его можно будет посетить и проведать при желании. Затем сам перекусил, помылся, после бессонной тревожной ночи наступил «отходняк». Клонило в сон. Я прилег на диване и вырубился на несколько часов. Организм брал свое. Ну и появилась какая-то определенность уже, операция прошла успешно. Теперь было дело за немецкой медициной и здоровьем деда. Я должен был морально его поддерживать. Ведь, на мой взгляд, психологически всегда легче больному, когда есть с кем поговорить, пообщаться, даже пожать руку, тем более с родным человеком. Планы мои изменились, но что поделаешь.

Позвонил домой, в Орск, рассказал маме все, что случилось. Вся моя работа пока сводилась к посещению деда утром и вечером. Больница располагалась примерно минутах в сорока ходьбы пешком от нашего дома. По расстоянию это было около двух километров. Утром и вечером туда-сюда я наматывал хороший километраж ежедневно. Кроме посещений деда, я гулял по окрестностям Вайнгартена и Равенсбурга, вел домашнее хозяйство (уборка, стирка, готовка). Но так, в принципе, больше ничем и не занимался. Если считать по времени, то восемь часов в дорогой занимало у меня посещения деда, пока еще находящегося в реанимации, остальное время был предоставлен сам себе. Было немного скучновато. Я позвонил племяннику деда Эрнсту, попросил его что-нибудь почитать. Он привез мне целую огромную сумку самых простых российских боевиков типа Седова, Сухова, Корецкого и тому подобной литературы, плюс кучу видеокассет (тогда в ходу еще были видеомагнитофоны) с российскими и советскими фильмами. Кстати, после этого случая, я больше не могу читать российский детектив – «наелся».

Возвращаясь из больницы утром домой, я увидел, что улицы Вайнгартена перекрыты, собралось огромное (по меркам городка с населением в двадцать пять тысяч человек) скопление народа. Отовсюду была слышна громкая музыка оркестров и лошадиное ржание. Я протиснулся сквозь толпу, и увидел торжественное шествие по улицам городка. Впереди на коне ехал епископ местного католического монастыря с базиликой, в руках у него была святая реликвия, хранящаяся в этом старинном монастыре с незапамятных времен – кровь Иисуса Христа. По легенде, легионер Лонгин пронзил тело Иисуса после трех дней висения на кресте. Кровь из тела Христа текла из раны. Легионер скатал ее с землей и получившиеся кровавые комочки он спрятал в мешочек. Позднее Лонгин уехал в Мантуйю (город на севере Италии, один из центров культуры мирового значения, по версии ЮНЕСКО). Реликвию там разделили на три части. Одна попала в Вайнгартен и хранилась там сотни лет. Местные жители каждый год устраивали шествия с этой реликвией. В них участвовали сотни лошадей и тысячи людей со всей Южной Германии. От каждого городка, села или общины участвовала команда добровольцев в старинных костюмах. Впереди каждой группы шел знаменосец с огромным знаменем каждого населенного пункта. За ним шел духовой оркестр и двигались всадники на прекрасных ухоженных лошадях. По статистике, в шествии ежегодно участвовало около пяти тысяч лошадей и около сорока тысяч человек – крупнейшая в Европе процессия с лошадьми. Могу добавить, что, по моим наблюдениям, лошадей в Германии очень любят, эти прекрасные огромные животные часто живут прямо в домах местных жителей в городе и в сельской местности.

Посмотрев все торжественное шествие, я двинул домой. Единственным минусом этого праздника были кучи лошадиного навоза, лежащие на улицах городка по ходу процессии. Запах стоял соответствующий. Кучи навоза бросились тут же убирать маленькие трактора-чистильщики, они сгребали лошадиный помет в кучи и грузили в мусоровозы. Многочисленные участники и зрители этого торжественного шествия разбрелись по уличным кафешкам, рекой полилось пиво, праздник продолжался. Я же отправился домой, вечером мне надо было идти проведывать деда.