Дорогое удовольствие

– Вообще никак не реагирует?! – недовольно скривив личико, переспрашивает Оксанка.

Когда подруга говорит это таким тоном, ситуация кажется мне совсем уж безвыходной. Вот уже два дня я хожу на работу, а Пеплов обращает на меня не больше внимания, чем на офисную мебель.

– Нет, – скорбно признаюсь я. – Ходит мимо с безразличным видом и литрами хлещет кофе, больше ничего.

– М-да, может быть, ты во время секса что-то не так сделала? – заливая в себя вино, предполагает Оксанка.

– А что там можно не так сделать? – напрягаюсь я.

– Ой, а много чего, – икнув, усмехается она. – Лежать как бревно, например, молчать… Или, наоборот, что-то невпопад ляпнуть про его член.

Подруга встает с дивана, забирая с собой пустую бутылку, которую мы уговорили на двоих буквально минут за двадцать, а я тем временем воскрешаю в памяти свой недавний секс Антоном.

Ну да, лежала как бревно. Но молчать не молчала. Попискивала, повизгивала, постанывала. Так что по этому пункту без нареканий. А что касается «ляпнула невпопад», то я вообще никак не комментировала произошедшее, и уж тем более, его член. А если бы и комментировала, то в основном это были бы восторженные эпитеты с нотками испугами в голосе.

– Мужики они такие, к своему писюну относятся с большим трепетом. Особенно если он у них маленький и тощий, словно гороховый стручок, – ржет Оксанка, доставая из холодильника новую бутылку полусухого. – Вот лично я крошечные пенисы на дух не переношу…

– Но говорят же, что дело не в размере, – мне становится даже как-то обидно за таких мужчин, ведь член, как и другие элементы внешности, не выбирают.

– Пиздец, ты наивная, Ками, – ловко орудуя штопором, закатывает глаза она. – Так говорят только те, у кого этого размера нет. И вообще, как правило, мужики с корнишонами очень злые и мерзкие.

– И как это связано? – рассуждения подруги меня смешат.

– Ну как? Про комплекс маленького члена не слышала, что ли? – округляет глаза Оксанка и, получив в ответ мое отрицательное качание головой, продолжает. – Ну типа, когда у мужика пенис меньше среднего, то он ощущает себя не совсем полноценным. Поэтому стремится проявить свою мужественность в других сферах жизни. Отсюда излишняя властность, грубость и агрессивность поведения. Гиперкомпенсация, понимаешь?

– Угу, – задумчиво тяну я, отчего-то вспоминая противного Виктора, от которого я еле унесла ноги.

Если предположить, что Оксанка права, то у него в штанах по-любому коротышка.

– Ну так что? На чем споткнулись твои отношения с этим угрюмым типом? – возвращается к первоначальной теме подруга, протягивая мне бокал.

– Не знаю, – растерянно отвечаю я, а затем, немного поразмыслив, добавляю. – Наверное на том, что инициатива всегда исходит от меня. Я постоянно делаю шаги в его сторону, а он не двигается с места.

Когда я озвучила это вслух, то наконец поняла, как выглядит наше с Пепловым общение со стороны. Я подаю, а он лениво принимает. Я голодаю, а он кидает мне косточки с барского стола. Я нуждаюсь в нем, а ему, кажется, вообще никто не нужен. Я хочу отношений, любви, душевной близости… А он лишь безэмоциоанально трахает меня на столе в своем кабинете.

– Тогда действуй хитрее, – Оксанка вновь плюхается на свой роскошный белый диван и поджимает под себя ноги. – Заставь его ревновать. Поверти жопой перед другим, напомни, что свято место пусто не бывает.

– Не думаю, что он способен на ревность, – хмыкаю я, пригубив вино.

– Брехня это все! Мужик любую бабу, которую он трахал, воспринимает как свою. Хотя бы частично. Ну, если она не проститутка на раз, конечно, – с убежденным видом заявляет Оксанка. – И наблюдать за тем, как другой хрен подкатывает к ней яйца, ему будет как минимум неприятно.

* * *

Пятница тянется невыносимо медленно. А все потому, что Пеплова нет в офисе. Уехал куда-то до еще до начала моей смены и до сих пор не вернулся. Не знаю, почему, но во время его отсутствия у меня теряется всякая мотивация к работе. Хочется валять дурака, листая ленту Инстаграм, и морально разлагаться.

В такие моменты я начинаю думать, что вся эта секретарская деятельность откликается мне по одной единственной причине – из-за Пеплова. Мне нравится находиться в его пространстве, нравится видеть его умное сосредоточенное лицо и думать, что мы занимаемся общим делом. Но когда его нет, бумажная волокита, телефонные звонки и бесконечные таблички в Эксель, от которых уже рябит в глазах, начинают меня напрягать.

Хотя, если поразмыслить, в моей работе есть и плюсы, никак не связанные с Антоном. Например, коллектив. Несмотря на то, что в приемной я сижу одна, у меня сложились если не дружеские, то, по крайней мере, приятельские отношения с девочками из бухгалтерии и финансового отдела. Да и вообще все в компании относятся ко мне по-доброму, и я, разумеется, плачу тем же.

Просто иногда время от времени на меня накатывает расхолаживающая апатия. Особенно в дни встреч с Оксанкой, когда она демонстрирует дорогущие обновки, а я по-прежнему кручу в руках свою заровскую сумочку – единственный приличный аксессуар в моем гардеробе.