Дорогой чужого проклятия (СИ)

Я блаженно отмокала в горячей воде с пеной и какими-то благовониями. Вообще-то, ещё очень хотелось кушать, но пока что я была не в силах расстаться с ванной, слишком долго её не было в моей жизни. Может, надо было проситься не в тигрёнка, а в русалку? Я лепила из пены разнообразные формы — шарики, сердечки, рыбки, и ни о чём не думала. И мне было хо-ро-шо.

Впрочем, вылезти всё же пришлось — вежливая горничная постучала в дверь и сообщила, что ар Шеррайг и ара София-Елена — видимо, хозяйка дома, ждут меня внизу в гостиной.

Когда я, наспех одевшись и скрутив мокрые, непривычно русого, моего настоящего цвета волосы в какое-то подобие кички, спустилась вниз, меня там поджидал целый набор неприятных сюрпризов.

Во-первых, она называла его «Шерр», да ещё и с этаким гадким мурлыканьем. Во-вторых, она была молода и красива, хотя к этому я была морально готова, хуже другое — она была рыжей и кудрявой. То есть, когда он меня маскировал, он думал о ней? Ну, и в-третьих, диванчики у ары Софии-Елены были маловаты, и так как эти двое уже сели на один, мне пришлось сесть на другой, немного в отдалении. Хорошо ещё он был под углом, при должном желании и очень хорошей фантазии можно было представить, что мы все сидим одним большим, дружным кругом. Очень большим. И почти дружным.

Я рассеянно взяла с дивана маленькую подушечку и стала её поглаживать, давя в себе желание отдубасить этой подушкой элронца по его черноволосой голове. За рыжие кудрявые волосы. И за то, что он называл её Соф, а она его Шерр. И за то, что я поесть не успела… ну, да, он тут, в общем-то, ни при чём, но что уж тут, пусть будет для комплекта. Наверное, надо было поздороваться, но они были увлечены разговором, и я не решилась прерывать. Но меня заметили довольно быстро.

— Ая! — София-Елена вскочила с дивана и подошла ко мне с протянутой рукой. — Приятно познакомиться, — промурлыкала она. И добавила, кокетливо поведя плечами. — И, пожалуйста, не ревнуй ко мне Шерра, он мне как брат.

И как-то многозначительно усмехнулась в конце. Сссте… сестра.

Вот и что я должна ей ответить? Ко всем ревную, а к Вам, так и быть, не буду? Или, не беспокойтесь, я только к красивым женщинам ревную?

Я вообще терпеть не могу, когда так вот вслух и прилюдно тебе навязывают какие-то чувства, типа: «Да не переживайте Вы так». Ты, может, и думать про это — не думала, и знать — не знала, а вот всё, теперь все, кто слышал, будут уверены, что переживаешь. И отрицать совершенно бесполезно, все только больше уверятся, что тебя это беспокоит.

Поэтому я просто спокойно поздоровалась — привстала, пожала протянутую руку, другой рукой едва успев подхватить подушку. София-Елена манёвр с подушкой заметила, но благородно промолчала. И вообще, села рядом со мной. И с каким-то совершенно невероятным интересом стала меня рассматривать. Я смутилась и, кажется, слегка порозовела.

Молчание затягивалось. Когда под изучающим немигающим взглядом хозяйки дома стало уже совсем неловко, я бросила умоляющий взгляд на Шеррайга… И сердце застучало, как сумасшедшее, а щёки и уши опалило жаром. Оказывается, он тоже на меня смотрел, хоть и держал в руках газету. И как смотрел…

— Соф… — негромко позвал Шеррайг, правильно истолковав мой взгляд.

— Ой. Простите меня, Ая! — она обворожительно улыбнулась, и я действительно её простила, причём за всё и сразу, и даже авансом за что-то ещё, загипнотизировала она меня, не иначе. — Я немного увлеклась. К сожалению, мне сейчас надо уйти, увидимся вечером за ужином. Приятно было познакомиться… — мурлыкнула она, поднимаясь.

И вышла из комнаты, приговаривая себе под нос «Надо же, как интересно. Нет, ну кто бы мог подумать…».

Я перевела взгляд на Шеррайга — он отложил газету, и сказал, поднимаясь:

— Мне тоже надо на пару часов уйти. — Немного помолчал и добавил как-то нерешительно. — Прекрасно выглядишь.

Сам он выглядел безупречно — вернул себе свой настоящий облик, за исключением, разве что, глаз и клыков, и был одет, в кои-то веки, не в неизменный чёрный цвет, а в тёмно синий. И ему необыкновенно шло. Впрочем, к его настоящей физиономии всё шло.

Я прикинула расстояние и поняла, что подушка, даже если и долетит, существенного урона не нанесёт. Да и поймает её элронец, как нечего делать, реакция у него отменная. Поэтому я смущённо опустила глаза и тихо попросила:

— Ты не мог бы ко мне подойти?

— Что-то случилось? — Удивился, но подошёл, остановился в шаге от меня.

— Да, — кротко сказала я, вставая и поднимая глаза. И от души врезала ему подушкой по голове. Даже успела пару раз, до того как он перехватил мою руку, настолько он не ожидал.

— За что? — развеселился Шеррайг, отнимая у меня подушку и возвращая её на диван.

— За рыжие кудрявые волосы, — прошипела я и вцепилась ему в ухо.

При всей своей ловкости, элронец, видимо, редко имел дело с разгневанными женщинами, наверняка, смывался раньше, чем они оказывались близко, так что мне удалось потаскать его не только за ухо, но и немного за волосы, до того, как он надёжно зафиксировал мои руки.