Дорогой воспоминаний

Одна такая, маленькая правда, зарождалась прямо у меня на глазах. Более не было мелькания лап и оскаленных морд, была просто однородная масса песка поднимающаяся все выше, захватывающая все большую часть острова. Кажется у меня проблемы. Для Аэль эта встряска будет не более чем бурей в стакане воды, а меня может основательно потрепать — в вихре кроме песка вились чистые потоки Хаоса. Собачки явно разгулялись. Самое паршивое, что даже сбежать не могу — «наш» остров отошел далеко от обрыва, да и от других островов, а о том, чтобы открыть портал не стоило даже помышлять. В такой близости от источника чистой силы это было равносильно самоубийству.

Забивая последний гвоздь в мой гроб, из тени пещеры вынырнула еще одна рыже-черная зверюга. Меньше защитника, но явно больше Аэль. Однако поведение новой участницы скандала меня немало удивило — мерх’дасат не присоединилась к забаве. Вместо этого сперва утробно рыкнула, а потом от души рявкнула, да так, что вихрь песка моментально осел двумя большими кучками, из которых с поджатыми хвостами выползли драчуны.

Матриарх стаи окончательно вышла из пещеры и неспешным шагом приблизилась к двум гончим, что сидели, понуро опустив головы. Я старался дышать через раз, матриарха стаи я до этого никогда не видел, но очень хорошо знал, что в отличии от других Зверей, старшие любой стаи — это… Старшие. Хаос на удивление последователен в своих правилах.

Внезапно Аэль вскочила на лапы, а я приготовился то ли сражаться за свою жизнь, то ли за жизнь моей Карты, но вместо агрессии, эта двинутая на всю голову Реш подошла вплотную к матриарху, старательно ее обнюхала, а потом коротко рыкнула. Отцом клянусь, на морде старшей гончей явно проступило удивление, недоумение, а потом и легкое раздражение. Она оскалилась, вздыбила шерсть на загривке и низко зарычала, предупреждая. Аэль же окончательно лишившись здравого смысла и остатков инстинкта самосохранения, встала напротив, нагло заглянула в прищуренные глаза и еще раз требовательно рыкнула. Мерх’дасат пригнула голову, а потом… а потом опустилась на передние лапы, прогнулась и окончательно легла у ног шизанутой Реш.

Рыже-серебристая гончая довольно тявкнула, лизнула матриарха в ухо, от чего та недовольно затрясла головой, но осталась лежать. А Аэль… развернулась и гордо потрусила в мою сторону.

Спустя каких-то десять минут мы с ней уже снова стояли на краю каменистого плато.

— И что это было?

— В смысле?

— Зачем полезла в драку?

Мне показалось, или Аэль смутилась?

— Ну…если бы я не напала, он бы прыгнул, и скорее всего к тебе.

Вот те раз.

— Почему именно ко мне?

— Он чувствовал, что тебя проще… устранить.

Вот те и два. Значит мерх’дасат учуял во мне более слабого противника и решил разделаться сперва со мной, а Аэль выступила в роли защитницы.

— И как ты об этом узнала?

— Не могу объяснить, просто это было в его глазах, да и я сама бы так поступила.

— Ну, хорошо, допустим это просыпающиеся звериное чутье, но почему из нас двоих он посчитал именно меня более легкой добычей?

— Потому что гладиолус.

Вот те и три. Намекает на то, что уже и так очевидно, просто не хочется признавать.

— Ладно, оставим это. Я так понимаю, разошлись вы с миром?

— Ага, Матриарх отругала нас обоих, велела подучиться манерам. А потом… В общем я представилась и потребовала уважения.

И снова это выражение лица — то ли смущение, то ли легкая досада.

— И как?

— Что как?

— Получила свою долю преклонения?

Почему у меня вырвалось именно это слово, не знаю, но Аэль явно почувствовала себя не в своей тарелке, но предпочла промолчать. Может стоит сменить тему, пока мы опять не поругались?

— Ну, тогда на одну проблему меньше. Кстати, позволь тебя поздравить с пополнением коллекции форм.

— Мы же для этого туда пришли?

— Есть такое. Правда, я не ожидал, что ты так быстро перекинешься. Попортив в очередной раз одежду.

Аэль поморщилась и предположила:

— Это затруднит проникновение в город?

— Однозначно. В кше ты не можешь появиться даже близко от ворот Самех’Ра, а другой смены у меня нет. Так что вариант всего один — ты ждешь в безопасном месте, пока я не добуду тебе новую одежду.

И почему у нее на лице столько скепсиса?

— В безопасном месте? Нет тут таких, в безопасности, относительной, я только с тобой — хоть удрать можно вовремя.

Даже такое сомнительное признание заслуг греет душу.

— Что ты предлагаешь?

— Обернусь.

— Кем? Мерх’дасатом? На улицах города Зверь будет привлекать ненамного меньше внимания, чем ты в этом платье.

— А если я обернусь луве?

Заманчиво.

— А сможешь?

— Если постараюсь. Набиле’Тхач все еще не говорит со мной, но потихоньку начинает подкидывать образы. Я могу обернуться мерх’луве, только чуть поменьше, это будет несложно.

Несложно? Четвертая форма за неполную неделю? Нет, я точно идиот, а Аэль полна сюрпризов.