Дорогой враг

Мой голос ломается.

— Верно.

Мейкон кладет руку на ствол дерева, наклоняясь своим большим телом ко мне. Я прижимаюсь спиной к коре, прекрасно осознавая, что его запястье почти касается моей щеки. Боже, какие у него красивые глаза. Я влипла.

Улыбка играет на его губах, когда он опускает взгляд на мои губы. Его голос льется на меня как горячий сироп.

— Совсем не важно, что я говорю, верно? Я мог бы сказать, что наблюдать за тем, как ты сосешь этот сочный кусочек манго, было одним из самых эротичных моментов в моей жизни. Что я хочу провести языком по этому розовому, пухлому изгибу твоей нижней губы, чтобы узнать, сладкая ли она.

Он нежно касается припухлости моих губ, и это ощущение проносится глубоко во мне.

— Эти пухлые губы, из которых вылетают грязные словечки, — шепчет он. — Всегда, когда ты злишься на меня, то дуешь нижнюю губу.

Я. Не. Могу. Дышать. Меня бросает в жар — лихорадит. И во всем виноват Мейкон.

Мейкон, который наблюдает, как моя грудь поднимается и опускается с возрастающим волнением. Мейкон, который издает болезненный рык глубоко в горле.

С каждым вдохом моя грудь касается его. Он затаивает дыхание, и я делаю свой ход, наклоняясь достаточно близко, чтобы приблизиться губами к его уху. Он не двигается ни на сантиметр, но я вижу, как дрожь пробегает по его плечам.

Я улыбаюсь, хотя слишком возбуждена, а ноги слишком ватные, чтобы забавляться.

— Мейкон?

Он издает звук, похожий на «да».

Я прижимаюсь носом к изгибу его уха — мне нравится, как он пытается скрыть дрожь, — а затем произношу твердым и решительным голосом:

— Отвали.

Мейкон отшатывается назад, как от удара, высоко вскидывая бровь от удивления. Его пристальный взгляд сталкивается с моим, а затем он начинает смеяться — иронично и самокритично, словно прилагает к этому усилия.

— На секунду я подумал, что поймал тебя.

— Никаких шансов, — говорю я, теперь устраивая свое шоу смеха.

Но, когда мы возвращаемся на рынок, идя бок о бок друг с другом так близко, что время от времени наши руки соприкасаются, мне становится интересно, кто из нас больше наговорил чепухи.

Глава одиннадцатая

Делайла

На следующий день, когда Норт подъезжает к дому на машине, Мейкон сообщает ему, что мы обедаем в ресторане. «Мы» — не он. Мне не хочется быть «мы». И особенно не хочется обедать с его агентом. Если судить по одностороннему телефонному разговору, который я подслушала, женщина уже настроена против меня.

— Нет, мне нужно спланировать меню и список неважных дел, которые необходимо решить.

Мейкон бросает на меня невозмутимый взгляд.

— Ни одно из порученных мною дел не является неважным.

— О, неужели? То есть отправлять какой-то цыпочке партию кексов с кардамоном и лавандовой глазурью, приготовленных конкретным кондитером, к которому мне придется ехать в Лагуну-Бич, потому что, разумеется, у них нет доставки, — это важное дело? Черт возьми, я могу испечь их сама. Да даже могу написать на них «С днем рождения» маленькими золотыми буквами, как ты и пожелал. — Честно говоря, я удивлена, что он не указал, какой шрифт следует использовать.

— Но они не были бы от ее любимого пекаря, — говорит Мейкон, а затем раздраженно стонет. — Она мой визажист. С этой девушкой мне приходится разговаривать часами, сидя в кресле. Она должна знать, что ее ценят.

Я закатываю глаза.

— Тебе не обязательно подкупать людей вкусностями, Мошенник.

— Здесь все так делают.

— То есть быть самим собой недостаточно?

На этих словах он одаривает меня ухмылкой до ушей.

— Получается, мисс Делайла, вы говорите, что моя личность способна очаровать людей?

— Ты мог бы очаровать даже змею, если бы захотел. И ты это знаешь.

Мейкон самодовольно хихикает, и я отворачиваюсь, чтобы он не увидел мою нежелательную улыбку.

Норт отвозит нас в Chateau Marmont — старинный отель Голливуда, который напоминает замок, парящий над бульваром Сансет.

Нас отводят к столику на террасе, который уютно расположился между шелестящими пальмами и массивными красными цветами гибискуса. Мне хочется смеяться, поскольку с этого места не только мы можем хорошо видеть посетителей, но и за нами могут наблюдать. Это место также оформлено в излюбленном стиле ресторанов Лос-Анджелеса: уединенная, маленькая, сказочная страна величия и красоты.

Я заказываю напиток «Московский мул»[22] и откидываюсь на спинку стула с довольным вздохом. Теперь, находясь далеко от кабинета врача и греясь на теплом солнце, я счастлива.

Официант подает напитки как раз в тот момент, когда к нам спешит обеспокоенная женщина в светло-сером платье от Dior.

— Прости, что опоздала, дорогой, — говорит она Мейкону, останавливая его от попытки подняться быстрым поцелуем в щеку. — Движение на 101-м шоссе чудовищное.