Дороже рубинов (ЛП)

Стив выпрямляется и впервые с тех пор, как мы вошли, выглядит настороженным.

Взгляд Крайчека прожигает дыры в Максвелле.

- У тебя ее нет, не так ли? Ты блефовал. Это была ошибка, приятель, - большая ошибка.

Максвелл ухмыляется ему, вновь взяв себя в руки.

- Симпатичная женщина. Около пяти футов четырех дюймов, каштановые волосы, карие глаза, родинка на мочке уха на месте дырочки для сережек. Не заметил бы эту маленькую деталь, если бы она не носила симпатичные бриллиантовые гвоздики, которые я вынул, чтобы подарить своей леди.

- Ты мог узнать все это из фотографии. Или Спендер мог сообщить тебе, как она выглядит.

Какое отношение к этому имеет Джеффри Спендер? И откуда он знает сестру Крайчека? Я ощущаю, как напряжение нарастает, становясь таким же осязаемым, как бутылка в моей руке.

Максвелл игнорирует ловушку.

- Она в безопасности. С ней ничего не случится, если я получу свой товар.

- Он вообще потрудился назваться? – Максвелл окидывает его невозмутимым взглядом, и после паузы Крайчек продолжает, но теперь в его голосе слышны нотки зарождающегося гнева: - Или просто зажег новую сигарету и сказал, что он друг арийской нации? Безмозглая ты деревенщина, ты и вправду думаешь, что этот ублюдок на твоей стороне?

Этот удар достигает своей цели; Максвелл снова дергается, и мышца на его предплечье яростно подпрыгивает. Однако он наклоняется к Крайчеку и повторяет:

- Где мой товар?

- Знаешь что, Максвелл? Ты тупой ублюдок. У этих парней есть оружие, по сравнению с которым газ VX – это просто освежитель воздуха, и плевать они хотели на тебя. Они используют тебя, чтобы добраться до меня, и когда добьются своего, ты труп.

И тут мы слышим доносящийся из бара грохот с последующим за ним криком.

Редко когда Малдер так удачно выбирал время.

Комментарий к часть 16/19

(1) - Игра слов: в оригинале Jew York – где слово «jew» - еврей, звучит похоже на new в слове New York.

========== часть 17/19 ==========

Я подавляю сильнейший порыв расхохотаться. Тощий бармен с тупым ужасом пялится на груду разбитых пепельниц, которые я только что уронил на пол, словно я столкнул его машину в пропасть.

Я думал, что здесь мне легко будет завязать драку, но все посетители слишком пьяны, чтобы всерьез разозлиться, когда я начал к ним придираться. Или, может, я просто не эксперт по завязыванию драк в барах. В конце концов мне стало тошно от наблюдения за ростом башни из пепельниц, и я начал докапываться до этого парня. Он меня тоже игнорировал.

До этого момента. Он издает вой возмущения и тянет ко мне руки через барную стойку, и это дает мне нужный повод запустить пивную бутылку в зеркальную стену позади него, после чего я прячусь за столом. Зеркало бьется с удовлетворительным треском; я вылезаю из укрытия как раз вовремя, чтобы увидеть, как тощий лысый парень обходит угол барной стойки.

Он быстрее, чем можно было ожидать от слабоумного обкуренного нациста. Все сидящие за столами и даже тот парень с кепкой «Шилц» к этому времени уже оторвались от своих кружек. Я принимаю боевую стойку, готовясь встретиться с барменом, и вижу, как пара мужчин, сидевших рядом с дверью, выходят на улицу - без сомнения, в поисках других мест, где можно попить прохладного пива без подобных сомнительных шоу. Бармен делает выпад, промахивается, и я слегка бью его кулаком по ребрам – удар недостаточно сильный, чтобы опрокинуть его. Он отшатывается на полшага назад, и я вижу другого лысого парня, выходящего из двери в дальнем конце бара. Он крупный, по-настоящему крупный, и в руках у него бейсбольная бита.

Время повышать ставки. Я выхватываю пистолет и кричу:

- ФБР! Бросайте оружие!

Мистер «Шлиц» таращится на меня. Тощий бармен тоже таращится на меня и потом поднимает дрожащие руки. Лысый парень с битой орет в ответ:

- Вы не имеете права!

- Бросайте!

Парень с битой не двигается. Кто-то еще выбегает из-за двери, и я замечаю приглушенный блеск металла в его руке.

- Вы оба, бросьте свое оружие СЕЙЧАС ЖЕ!

Рука с битой начинает опускаться к полу; я вижу ее боковым зрением, потому что наблюдаю за рукой с пистолетом, которая колеблется, а потом поднимается, вместо того чтобы опуститься.

Мой выстрел уходит в молоко, его – разбивает стекло где-то позади меня. Бита падает на пол, и ее владелец по-пластунски ползет в укрытие за стойкой.

Я снова стреляю. БАХ, и стрелок падает.

Я прижимаюсь спиной к стене рядом с дверью, выискивая признаки того, что лысый парень может быть заинтересован в продолжении. Упавший мужчина по-прежнему шевелится. Позади меня искусственные деревянные панели, и я не знаю, где бармен. Твою мать.

Я приоткрываю дверь ногой и случайно ставлю подножку мужчине, который как раз входит в проем. Как в гэге из черно-белой комедии он вопит и падает лицом вниз на пол.

Мистер «Шлиц» все еще сидит за столом, держась за бутылку с пивом так, словно от этого зависит его жизнь. Его глаза распахнуты так широко, что похожи на блюдца.

***

- Крайчек!

Он уже на полпути в подвал и не слушает меня.

- Крайчек! Черт побери!