Дорожная карта. Том 1. От Москвы и до окраин

Нас ожидало несколько человек: заместитель командира по политической части – замполит, командир роты, командир взвода, старшина роты, дежурный по гарнизону. Крестить начал замполит. Пришпиливал нас как бабочек к фанере. Вторым был командир роты. В ангаре на рабочих местах, где мы «пахали» как папа Карло, за всю службу никто из нас его не видел, он даже не мог догадываться, чем мы там занимаемся восемь, а бывало и восемнадцать часов в сутки. Следующий экзекутор – командир взвода, по званию он был старше нас, он офицер, старший лейтенант, по образованию – техническое, как Вадим, как Витёк, как Олежка, и оба Юрца. И хотя носил погоны с пушечками, как и у нас, «ПВОшников», без всяких признаков на ракеты, ракет так и не увидел за. всю свою службу Ну и старшина. роты В сухом остатке – мы самые последние разгильдяи, и ночами мы где-то шляемся, и в роте нас почти никогда не бывает, и стенгазеты не выпускаем, да, оказывается, ещё и алкаши, в общем – пора к стенке! Замполит приказал старшине снять всю наглядную агитацию, на которой кроме наших физиономий больше никого и не было. Дежурному по гарнизону велел нас отправить на гарнизонную гауптвахту. Пока на два праздничных дня, а третьего января – в «трибунал».

Мы не торопясь стали одеваться, старшине сказали, что в шинелях на гауптвахту не пойдём, они у нас дембельные – мы в них поедем домой уже в этом году, зимой. Наши бушлаты были на рабочих местах в ангарах. Техническая позиция была через дорогу, напротив казармы. Дежурный по гарнизону, хотя у него дежурство кончилось в восемь часов, согласился сопроводить нас на рабочие места. Мы вышли на улицу, в городке тишина – никто не топает на плацу, и вообще безлюдно, кружит снежок, крепенький морозец. Мы решили «пошкодничать» – сгорбились, встали друг за другом, гуськом, руки назад, не хватало только наручников, и пошли за старшиной, потихоньку напевая реквием Бетховена. Так подошли к проходной, не поднимая головы. Вдруг – бум, принцип домино: все уткнулись в спины предыдущих. Всё, кажись пришли. Поднимаем головы, уже у проходной. И не мы одни – у проходной стояли: главный инженер нашей части, главный диспетчер, и несколько начальников лабораторий.

– Ну что, испортили вам праздник, ребятки, ничего, Родина вас не забудет. А что, такелажники разбежались по кафешкам с утра, – пристукивая замерзшими ногами спросил у старшины главный диспетчер. – Я же говорил вам, товарищ генерал, что кроме великолепной семерки мы никого не соберём сегодня.

Старшина вначале опешил, затем строевым шагом подошёл к главному инженеру и заорал как на параде: «Товарищ генерал, разрешите доложить мы здесь по поводу «забрания» бушлатов для этапирования на гауптвахту семи арестованных».

– Не понял, – прорычал главный инженер, – «арестованных, этапирования, забрания»? Старшина, ты понял сам-то, что сейчас накрутил?

– Товарищ генерал, эти военнослужащие под новый год устроили групповую попойку, – держа руку у виска, вмешался в разговор майор, дежурный по гарнизону. Нам надо зайти на позицию и переодеть этих семерых арестованных в бушлаты, и отправить их на гарнизонную гауптвахту до третьего января, а там как решит трибунал.

– Та-ак, – протянул главный инженер, – вот тебе и гордость части. – Он сделал шаг вперед к Вадиму, – дыхни, ещё раз сильней, – подошёл ко мне, и так «взял пробу» у каждого из нас, потом остановился около старшины, – а ты что стоишь, а ну дыхни. Фу, – скорчил физиономию генерал. – Ты что-то напутал, майор, а ты сам то трезвый, а ну ко мне.

– Так, я уже дежурство сдал. А здесь остался, ну, чтоб довести это дело до конца. Это мне позвонили из вашей роты и сказали про пьянку. Я же порядок знаю, сначала сюда зашёл, за вашим дежурным, а потом уже в казарму, – сбивчиво, путаясь в словах и заикаясь, блеял майор.

– Я сказал, подойдите ко мне, и подышите, – сурово проговорил генерал, – ну, всё понятно, как говориться – с больной головы на здоровую. Вадим, позови, пожалуйста, дежурного по части…

– Вот так ребята, бывает, – закончил свои мемуары Павел Павлович, – а теперь спать, иначе завтра не подниметесь.

– Павел Павлович, а что стало со старшиной и майором, – попросил Гриша, иначе не уснём. Будем гадать, что да как.

– Ну ладно, только больше ни одного вопроса. Старшину, он был инициатором этой провокации, а помощником в подобных делах у него был каптенармус, это как сестра хозяйка в больнице – портянки, простыни, мыло, солома для подушек и матрасов, в рядовые и на расконсервацию ракет – умнейшая работа! Но подлостей бывший старшина делать так и не переставал. Натура такая. Командира роты вернули в ангар, старшим оператором командира взвода на пиротехническую позицию, устанавливать боевые части, там ошибаться нельзя, а проведение занятий по уставу и политподготовке оставили за ним, хоть чем-то в роте с бойцами заниматься. А про майора не знаю. Знаю только одно, когда мы служили – фраза «честь имею» – имела смысл.

– Дедушка, а зачем твой генерал первого января приехал? – спросил Вася.