Дорожная карта. Том 1. От Москвы и до окраин

Папа подозвал Берту, дал ей понюхать сахар, потом нагнулся, сорвал сморчок, покрутил под носом Берты, опять показал ей сахар, а гриб отбросил в сторону Берта никак не среагировала, она не отрывал глаз от сахара, почавкала, покрутила хвостом и села перед папой.

– Слушайте, ребята, а ведь эти грибы условно съедобные, не отравиться ли она? – обеспокоилась мама. – Пойдём-ка мы домой, Васёк, ты поводок взял с собой?

– Постойте, у меня есть одна мысль, – сказал папа. Он сорвал ещё один гриб, положил на ладонь, и поднес к собачьему носу:

– На, нюхай, Берта.

Берта понюхала, нехотя открыл рот, намереваясь его съесть, раз уж не дают сахара. Тут папа резко отдернул руку и крикнул «Фу!». Берта отпрыгнула от руки, удивлённо посмотрела на папу. Папа погладил собаку по голове и похвалил её: «Молодец, Берта». И дал ей сахар.

– Ну, посмотрим, какая она у тебя умная. Давай присядь, здесь много грибов, собирай их, не обращай на неё внимания, а мы отойдем немного и понаблюдаем за ней.

– Я не понял, разве мы уже идём домой, так рано? Я так долго мечтал о первом путешествии в лес с Бертой – охотницей и рыбаком. Ну, вышел у неё смешной случай с ёжиком, она ведь тоже переживает. Совсем притихла. Жалко её.

– Слушай, Саша, а до озера далеко отсюда? – спросила мама.

– Сейчас посмотрим по навигатору.

Папа долго возился с навигатором, что-то загружал, что-то нажимал, ждал, а я подсел к Берте, стал её гладить, потом стал трепать уши. Она начала злиться, огрызаться, потом вскочила, отпрыгнула в сторону, припала к земле, и бросилась на меня. Я не устоял на ногах и упал. Берта встала надо мной и стала меня кусать. Конечно, не по-настоящему и рычала совсем не злобно, хотя показывала зубы, но в ход их не пускала. Мама сначала даже испугалась, и бросилась ко мне, но папа её удержал и теперь они вместе смеялись. Я никак не мог освободиться от Берты, крутился как волчок, отпихивал её руками и ногами, а она тыкала головой мне в живот, в грудь, лапами наступала мне на руки и ноги. И тогда у меня вырвалось: «Фу, Берта, фу!», и попал в точку – Берта подпрыгнула, села, вытянула морду. Мама захлопала в ладоши: – «Ну, точно, как и ты в три года – начнёшь тебе что-нибудь объяснять, ты резко поднимал ручку и говорил – всё, понял. Вот это выправка, как у военных! Молодец, Васёк, твоя муштра не прошла даром. И Берта молодец, обоим по пять балов».

– Вася, дай ей кусочек сахарку. Ты всегда поощряй её вкусненьким, и лаской – погладь, пожми лапу, и обязательно – добрые, хорошие слова. Теперь по поводу озера – до него два с половиной километра. Дойдём? Не устали?

– Пап, ты забыл, как мы с тобой по десять километров ходили по Лосиному острову? Разве сравнить эту красоту с тем лесом со сплошными помойками.

– Ну всё, идём. Через двести метров мы оставим корзинки и пойдём налегке. На обратном пути нам бы только их найти.

Мама свою корзинку не оставила, взяла с собой, как будто знала, что она нам пригодится.

– Вот на этом кустике ленточку привяжем, – мама вытащила из кармана красивую розовую ленточку. – Помните, как в горах у водопада – все деревья и кусты в ленточках были. Существует поверье – чтобы ещё раз вернуться на это место – нужно привязать ленточку, либо в воду бросить монетку.

– Что только не придумает народ, сейчас новое суеверие у молодоженов – замки вешают на мостах, а ключи от них в воду бросают, якобы теперь союз у пары будет навеки. Но разводов не уменьшилось, – махнул папа рукой.

Берта после борьбы со мной ожила, стала подальше от нас убегать в лес, а потом возвращаться, и, убедившись, что мы не пропали, опять исчезала на несколько минут. Вскоре лес стал светлеть и в просветах между деревьями показался луг. Травка еще только появилась, была зелёная-зеленая. Берта с радостным повизгиванием вырвалась на простор и сразу подняла парочку небольших птичек, папа сказал, что это, наверное, жаворонки, и Берта помчалась за ними, но они стали подниматься всё выше и выше, и скоро их совсем не стало видно. Подошли к пруду, берега заросли камышом, и к воде подобраться не было никакой возможности.