Досье Дрездена

Заклинания, которые я вырезал на моём новом посохе, были почти такими же, как и на моём старом браслете из щитов, хотя и менее эффективными и хуже фокусировавшими силу. Но всё же это было куда лучше, чем обходиться без фокусировки вообще, и вполне достаточно, чтобы защитить меня от ещё дымящейся раскалённой земли.

Переход из мира смертных в Небывальщину не так уж впечатляет, как можно подумать. Никаких ощущений, кроме похожего на затяжную дрожь слабого покалывания на коже, когда вы идёте по проходу. Но войдя в Небывальщину, я знал, что только что преодолел невообразимое расстояние. Моё тело стало немного тяжелее, как будто сама гравитация была иной, чем на Земле. Горячий воздух, с примесью серы и других минералов, казался совершенно чуждым в моём носу и рту. Земля вокруг была каменистой, присыпанной глыбами чего-то похожего на ещё не потухший уголь, я видел оплавленные куски, видимо, бывшие когда-то известняковыми сталагмитами, а сейчас похожие на растаявшие восковые свечи. Разбитые и наполовину расплавленные остатки того, что, видимо, было сталактитами, упали с высоты теряющегося во тьме потолка и теперь валялись вокруг.

Ну конечно. Мы же были в пещере. Немыслимо огромной пещере. Позади нас она простиралась насколько хватало взгляда, залитая светом Пути, а перед нами её преграждала высокая, не меньше сорока футов, стена с аркой.

Я быстро сократил расстояние до Эшер. Мой щит был хорош, когда речь шла об остановке огня, но, похоже, совсем не так хорош, как любой из уровней её защиты, которую она удерживала вокруг себя.

— Эй! — окликнул я её. — Ты в порядке?

— Я вспотела, — сообщила Эшер, и на её лице появилась гримаса боли. Она подняла руки, чтобы продемонстрировать мне линию волдырей, вздувшихся на ладони там, где её коснулся рычаг. Сам рычаг светился красным от всё ещё сохраняющегося в нём жара. — Чёрт возьми. Пот превратился в пар и испортил последние несколько уровней защиты.

— Ты только что схватила долбаный раскалённый докрасна металл голыми руками, и тебе показать-то нечего, кроме волдырей, — сказал я. — Да просто офигеть!

Улыбка на мгновение пробилась через гримасу боли на её лице:

— Ага, можно и так сказать. Это была саламандра?

— Так точно, — подтвердил я.

— Они куда больше, чем в этих книгах о стране Ксанф.

— И не говори. Может, Аи… наш клиент уговорил одну на гормональный эксперимент. — Я протянул ей свою сломанную руку, на которой бережно покоилась одежда: — Без лака.

Она взяла её с очередной гримасой боли:

— Спасибо.

Грей двигался по раскалённой земле лёгким прогулочным шагом. Если температура ему и досаждала, он это никак не показывал.

— Хотите, помогу с одеждой?

Эшер вскинула бровь в ответ:

— Помощь от вас? Я же не такая дура.

— Вы так говорите только потому, что думаете, я интересуюсь не вами, а вашим телом.

— Естественно, да.

— Это так несправедливо, — возразил Грей с обезоруживающей улыбкой. — Меня ещё интересует, что именно с вашим телом можно было бы сделать. — Он добавил более серьёзным голосом: — Вы не справитесь с кнопками и застёжками с такими пальцами. Я же вижу.

Эшер покосилась на него. Она бросила на меня неуверенный взгляд, и сказала Грею:

— Вы, наверное, правы.

Она оделась. Грей помог ей без всяких предосудительных поползновений, а остальные члены команды присоединились к нам через мгновение.

— Может, надо было дать тебе с этим разобраться, Дрезден, — сказала она. — Махнуться на твои фокусы со льдом. Обычно, когда сталкиваюсь с какой-нибудь жутью, я использую огонь. А здесь он бесполезен.

— Я никогда бы не справился с жаром сильнее этого. Но если ты хочешь разобраться с моими воротами вместо меня, я не возражаю.

— Может, я и соглашусь, — заявила Эшер с дерзкой усмешкой.

— Идёмте, — сказал Никодимус. Он поднял свой меч. Одна из его кромок почернела и заметно затупилась, сталь вздулась, словно край блина на слишком горячей сковороде. — Нанеся поражение саламандре, мы, несомненно, выдали кому-то наше присутствие. Чем меньше времени потратим впустую, тем лучше.

И все мы двинулись сквозь Врата Огня — в туннель около тридцати футов длиной. Меня заставили немного поволноваться Бойницы Огня, видневшиеся на потолке, но ничего угрожающего из них так и не появилось. Мы вышли из туннеля в другую огромную часть каменной пещеры.

И она оказалась покрыта льдом.

Сталагмиты и сталактиты были на месте, и, если честно, располагались они подозрительно равномерно, покрывая почти геометрическим рисунком всё пространство в пару сотен ярдов между нами и следующими воротами. На них лежал толстый слой старого-старого льда, который одинаково успешно спускался вниз со сталактитов и поднимался вверх по сталагмитам. Встречаясь, они образовывали огромные колонны толщиной в мой рост. Лёд сверкал в свете последних тлеющих остатков пламени Огненных врат, отбрасывая радужные блики. Примерно через десять футов от выхода из предыдущих ворот пол начинал покрывать тот же мерцающий лёд. Воздух был сухим и мучительно холодным, и я заметил, как Эшер задохнулась и резко остановилась, когда он достиг её лёгких.