Доспехи Бога, или Сын Богини Севера

Сел, задумался: как же я мог заблудиться? У меня всегда было отлично развито чувство ориентирования на местности, которым я гордился. А тут так оплошал!

Понял, дело в том, что всё изменила саранча, она сгрызла практически всю растительность и оазиса просто больше не существует! Нужно искать то место, где он находился ранее.

Теперь я знал, что мне делать. Проанализировал всё и направился туда, куда меня вело внутреннее чувство. С ужасом увидел пеньки, грязную лужицу и крохотные остатки моих припасов и воздушного шара. От шёлка, из которого он был изготовлен, не осталось буквально ни ниточки. Было съедено всё одеяло до последнего клочка. Мои запасы. Ничего не напоминало о существовании моих шести бурдюков, в которых хранилась вода. Валялись только изгрызенные доски круглого пола, разбитая глиняная посуда, кувшин и бокал. Вырезанную из клёна ложку перекусили надвое и, видимо, выплюнули, не сочтя её съедобной. Разглядел в мусоре одну из металлических иголок, она была самой большой из всех, а затем и вторую, поменьше. Остальные пять штук так и не сыскал.

Может быть, и это событие прибавило мне седых волос на голове. Ни о каком возвращении в родные места теперь уже не было и мысли. Я должен был жить и выживать в новом мире.

Погоревав, посетовав на судьбу, пошёл дальше. Ещё пару раз чудом спасался от стай саранчи, то на высоком термитнике, то на огромном дереве в несколько обхватов. Тут я пробыл пять дней и четыре ночи. Хорошо, что в дупле имелась вода. Да и древесина была такой пористой, что позволяла выжимать из себя годную для питья жидкость. На ветках имелись плоды, отдалённо похожие на огурцы. Я яростно сражался за них с саранчой. У меня имелось преимущество: я сидел наверху, и мне было сравнительно легко поражать копьём карабкающихся ко мне тварей, но на их стороне имелось численное преимущество, сила и упорство. В конце концов почти вся саранча ушла, а парочку оставшихся я спокойно прикончил, пользуясь внушенной им своей невидимостью. Поодиночке я легко справлялся с ними. Они были страшны в массе.

Встречал огромные кладки яиц саранчи. Их количество было колоссальным. Они коллективно заботились о них. Именно тогда я понял, что куда эффективнее не делать себя «пустым местом», а притворяться такой же саранчой, идущей по своим делам. На своих собратьев они обращали внимание только в драках за еду. Но в этом я никак не мог быть им конкурентом, по вполне понятной причине.

Донимала сильная жара. Я помнил по рассказам родителей, что чем дальше продвигаешься на север, тем там холоднее. Решил продвигаться именно в этом направлении.

Опасными оказались переправы через реки. Обычно я использовал поваленные деревья, из которых строил плоты. Но однажды был особый случай!..

Представьте не очень широкую реку, до противоположного берега которой я мог бы добросить камень, с мутной водой и не особенно глубокой. Чем-то она приглянулась крокодилам, их там обитало неимоверное количество. Стал опасаться, что они перевернут мой плот. Так как же перебраться?..

Мне пришла забавная идея. Я заслал в мозги крокодилам – а они у них примитивные! – образ крупной саранчи, упавшей в воду. Их сюда приплыло не менее сотни! Я их несколько успокоил, заставил сплотиться теснее, внушил сонное состояние и перебежал по их спинам на другой берег. При этом ни разу даже не спотыкнулся!..

Сказал крокодилам «спасибо» и продолжил свой путь.

Шёл на север, отклоняться меня заставляли только какие-либо обстоятельства или природные препятствия – реки, горы, леса. Последних старался избегать, хотя порой вынужден был двигаться по их дебрям.

Не скоро, но стал замечать, что стала меняться местность и ночами было холоднее. Это ободрило меня.

Стал всё чаще встречаться с пауками, которых до этого видел редко. Не знаю, по какой причине…

– Уж не саранча ли тому виной? – предположил внимательно слушавший рассказ Сечень. – Или ещё какой хищник, вроде того, на спине которого ты спасся?

– Вполне вероятно, – не стал возражать Махайн. – Я только констатирую факт: пауков стало больше. Пришлось изучать их, маскироваться под кого-то. Выяснил, что очень часто прямое проникновение в их сознание замечается, нужно это делать предельно осторожно или когда их внимание рассеивается. Например, при общении с кем-либо, во время какого-то занятия, когда внимание отвлечено на что-то, и тому подобном.

Постепенно приноровился, перестал их бояться, только немного опасался и держался всегда настороже. Я даже побывал в их городе. Это оказалось даже легче, чем я предполагал. В нём жило много людей, которые работали на восьмилапых, потому те привыкли к своему превосходству над двуногими, порой демонстрировали полное пренебрежение. Это было мне на руку. Едва какой паук оказывался вблизи, то я начинал твердить: «Слава Смертоносцу-повелителю! Слава Смертоносцу-повелителю! Слава Смертоносцу-повелителю!..» Это им нравилось, они меня принимали за обычного идиота, каковые тут преимущественно и жили. Люди были воспитаны ими в благоговении перед пауками.