Достаточно трёх. Возрождение Ганзалеона. Книга 1

– Надеюсь, они смогут охмурить твою сестрёнку, – подмигнул Даян. – Из них получатся отличные мужья.

– Пока все при делах, пойдём потанцуем, малыш, – хватая в охапку, Шаад увлёк меня в центр зала.

Он крутил меня как куклу, передавая в танце братьям, оказывавшимся за спиной. Игра в пятнашки меня увлекла, и я не сразу заметила изменения внутри. Живот зафонил, распространяя неуловимые волны тепла. Перезвон сердечек изменился, стал звонче и ярче. Решив, что это от радости и близости отцов, расслабилась, продолжая летать между мужьями, но малышки оживились не от атмосферы праздника, они почувствовали то, от чего мы уберегали несколько лет свой круг. Из толпы наблюдающих оторвались три парня, подошли и опустились передо мной на колени.

– Началось! – зарычал Шаад.

– Имейте совесть! Они ещё даже не родились! – взвыл Даян.

– Теперь и башни не помогут, – обречённо застонал Старас. – Сколько у нас свободных комнат осталось?

Стоящие на коленях были растерянны, и непонимающе переводили взгляд с живота на лицо и обратно. Весь зал застыл, музыка стихла, а глаза буравили нашу семейку, боясь пропустить представление.

– Я, Шален, старший рода Бардо, клянусь защищать род Зардо ценой собственной жизни и жизней Зартэла Бардо и Дантала Бардо.

– Я, сакиа рода Зардо, принимаю клятву верности рода Бардо, – привычно произнесла, кивая головой.

Они поднялись и заняли место за мужьями, а сердечко одной из малышек весело звянькнуло, посылая сигналы любви. Не слишком ли много мужчин мы с дочерями собрали в своё окружение? Не слишком ли у нас маленький дом, с учётом аппетитов моих девочек?

Вздохнуть свободно и расслабиться не получилось. Эта неприятная ситуация повторилась ещё два раза. Наша семья распухла на девять мужчин, ожидающих рождение будущих сакиа. Мизар, Дельгадо и Каян Сталькоз приходились сыновьями двадцать шестого члена парламента, а Каро, Барт и Даул Марей носили фамилию тридцать второго члена. Шален Бардо являлся сороковым представителем власти и очень сильно укреплял влияние нашей семьи.

В общем, вот такой вот бредовый казус произошёл с нами, как только я покинула стены крепости. Договорившись о посещении и более близком знакомстве, мы покинули бал. Мужья метали молнии, зятья притихли, погрузившись в свои раздумья, Вероника в шоке смотрела на меня, а моя голова отстукивала всеми видами ударных инструментов.

***

В доме стало шумнее на двенадцать мужских баритонов. К будущим родственникам присоединились поклонники Вероники, которым она отдала танец. Гостиная утопала в цветах, игрушках и весёлом смехе дочерей. Бардо, Сталькоз и Марей, выслушав, что вчера произошло, обрадовались обретённым невестам и концу поиска сакиа. Они на перебой спрашивали, как мы чувствуем, что это девочки, как все окружающие находят с ними общий язык, когда появятся на свет их малышки, когда им будет разрешено с ними общаться, когда можно будет провести церемонию. Их интересовало всё, связанное с девочками. В глазах сверкало нетерпение и добрая зависть к тем, кто уже заботился и жил ради наших дочек.

Вероника хлопала глазами, не понимая, как мой живот подцепил женихов. Услышав, что до исполнения девочкам совершеннолетия, мужчины являются частично опекунами и не имеют права проявлять нечистых поползновений, она успокоилась и обратила внимание на братьев Гартал, которые из кожи лезли, привлекая её внимание. Не сказать, что это была любовь или привязка, но вера в единственную, предназначенную им, сочилась теплом, в которое хотелось завернуть Веронику, пожелав ей огромного счастья и много детей. Не три, как принято здесь, а тридцать три, или больше.

Крошки в животе подпрыгивали от счастья, растягивая его в разные стороны. Я сидела на коленях мужей, которые по очереди перетаскивали меня и массировали взбунтовавшийся домик для непосед.

– Можно потрогать? – осмелел Шилен, осторожно поглядывая на мужей.

– Потрогай, – рыкнул Даян, у которого я в данный момент сидела, убирая руку с живота.

Шилен опустился на колени и с трепетом дотронулся до малышек. Его лицо озарилось такой счастливой улыбкой, что затмило солнце.

– Саминарель, – прошептал мечтательно он. – Я чувствую её. Она прекрасна.

Посмотрела на его братьев, их умоляющие выражения, и кивнула, разрешая присоединиться. Всё-таки они очень похожи. Три блаженно растёкшихся в лужицу суровых воина, зрелище не для слабонервных. Я уже привыкла к своим лужицам, живущим со мной ни один год, но это новый вид, это власть имущие мужики, разомлевшие от касаний к нерождённым детям. Ещё шесть опьяневших от предвкушения мужчин, сидели напротив и мечтали оказаться на их месте. Молча кивнула, когда первая партия перетекла на диван, и стойко терпела прикосновения к животу. Мои парни ждали окончания в напряжении, но, стиснув челюсти, молчали. Почти. Иногда слева или сзади слышалось утробное, глухое рычание, прерывающееся под взглядом Стараса. Он единственный вёл себя невозмутимо и крепко держал себя в руках, правда, периодически стискивая кулаки.