Достаточно трёх. Возрождение Ганзалеона. Книга 1

Через месяц я уже не представляла, что нас было меньше. Нас всегда было много. Мы не ругались, не выясняли отношений. Здесь всё крутилось вокруг девочек. Они были центром нашей вселенной. Они были нашим магнитом, притягивающим всех.

Мы вели такой же закрытый от мира образ жизни, не считая часа в день в новостной ленте, показывающей самые счастливые и смешные моменты наших маленьких звёздочек. С нашим покровительством можно было отказаться от видеодронов давно, но не хотелось обижать народ, помогающий нам в трудные времена, поэтому трансляции продолжались, и будут продолжаться всю жизнь.

Когда мелким исполнилось три месяца, к нашим воротам пробились незнакомцы. Умоляли принять по очень важному вопросу. Удостоверившись, что у них есть сакиа, Старас дал добро.

Род Нараз пришли за помощью, узнав, что Регина ждёт дочь. Они прибывали в таком же страхе, как и мы раньше, но в отличии от нас стояли на несколько ступень ниже в иерархии, относясь к обслуживающему персоналу. Сбежав после УЗИ из лаборатории, пока доктор в растерянности вышел, сразу поехали к нам. Регина плакала, причитала, что дочку заберут, а я судорожно соображала, чем мы можем помочь. В результате у нас появились новые водители, а у меня подруга, которой мне очень не хватало. Дочку они ждали через три недели. Мы успевали подготовиться к родам, закупить для малышки всё необходимое и окружить Регину заботой и теплом.

Сначала братья Нараз напряглись, увидев такую коллекцию мужчин в доме, но узнав, что они все с привязкой, успокоились, доверив нам свою сакиа. Регина была из добровольной партии девушек, прилетевших на Ганзалеон стать гияной. Она не прошла тот ужас и смотрела на мужей с такой нежностью, что во рту становилось приторно сладко. Церемонию Нараз провели через два месяца, как только почувствовали, что Регина беременна. Мне оставалось только порадоваться, на сколько всё изменилось с рождением девочек. Но радовалась я рано. Оказалось, это пушистая верхушка, а острая, ледяная туша айсберга пряталась под водой. И она была отвратительна, покрытая очередной ложью, заставляющая задуматься: а точно ли я не живу в иллюзиях?

Это случилось поздно вечером, когда у Регины начались роды. Я решила позвать на помощь Веронику, не хотела дёргать девушек из прислуги. Подойдя к её комнате, услышала томный стон в приоткрытую дверь. Мой мир и покой сгубило любопытство. Я знаю, очень плохо подглядывать в такие моменты, до извращения подло и неприлично, но меня тянула щель в двери, примагничивало желание увидеть, как другие занимаются любовью.

Она стояла посреди комнаты, изгибаясь под поцелуями и страстными ласками. Мужчины стояли вокруг, перетягивая на себя губы, грудь, бёдра. Их руки и языки были повсюду. Это было потрясающе красиво. Тонкое, миниатюрное, белое тело извивалось зажатое смуглыми, высокими красавцами. Замир опустился на колени, раздвинул девушке ноги и прошёлся языком по розовым складочкам, вызывая у неё громкий, горловой стон. Януш ласкал языком ягодицы, раздвигая и скользя внутрь пальцами. Намиз терзал губы и грудь, оттягивая соски и сминая с силой полушария. Дождавшись первых судорог оргазма, мужчины поднялись. Замир встал спереди, приподнял под попу, закинув ноги за спину, и насадив на член замер. Януш раздвинул ягодицы, и также резко вошёл в заднюю дырочку. Вероника стонала от удовольствия, а я смотрела и возбуждалась. Влага пропитала трусики, тело требовало разрядки. На какое-то время забыла, что Регина рожает. Как заворожённая смотрела на замерших в объятиях друг друга. Намиз подошёл сбоку, задрал её ногу повыше и медленно начал вталкивать свой член к остальным. Такое мы не проделывали, а глядя на них захотелось экспериментов. Как только Намиз вошёл, Веронику приподняли и насадили на все три ствола снова. Они работали слаженно, приподнимая и насаживая, увеличивая скорость, выбивая рваное дыхание вперемежку с криками удовольствия. Морок возбуждения сошёл, когда я увидела голубое свечение, исходящее от рук Замира. Оно освещало красные члены и капли крови, стекающие на пол. При каждом внедрении внутрь, крови становилось больше и больше, а Вероника билась в оргазме, не чувствуя, как её рвут с двух сторон, не слыша хлюпаний от входящих в кровавое месиво поршней.

Металлический запах заполонил комнату настолько сильно, что тошнота подкатила к горлу. Крик ужаса, рвущийся из груди, протолкнул горечь, но не успел освободить лёгкие. Старас, закрыв рот ладонью, схватил и понёс меня в комнату.

– Не делай глупостей, милая, – шептал в ухо. – Не шуми.

– Что это было, чёрт возьми?! – вскричала, как только получила свободу. – Объясни, Старас, что это было?

Старас молчал, думая с чего начать разговор. Наверное, всё гораздо хуже, чем я думала, раз он так долго подбирал правильные слова.

– Не молчи, Стар! Там моя сестра, и я имею право знать, почему она бьётся в оргазме, когда её рвут до мяса со всех сторон! Она никогда не страдала мазохизмом! Она боится любой боли! А насколько больно, когда рвут, я знаю не понаслышке!