Достоевский. Литературные прогулки по Невскому проспекту. От Зимнего дворца до Знаменской площади

Упомянув архитектора М. А. Макарова и купцов Лопатиных, о которых в нашей книге уже говорилось в связи с другими домами на Невском проспекте, мы должны теперь вспомнить и еще одно имя — на этот раз из окружения Достоевского, о котором также шла речь прежде. Это Юлия Денисовна Засецкая, в доме которой на Невском, № 88, писатель в 1874 г. бывал на проповеди лорда Редстока.

Как и многие люди ее положения и круга, Ю. Д. Засецкая часто меняла квартиры. Не будем сейчас входить в уяснение социокультурных причин этого странного на взгляд современных петербуржцев обыкновения. Укажем только, что мы располагаем данными о трех адресах Юлии Денисовны на протяжении только 1870-х гг. После дома купца Калугина, где активисты «великосветского раскола» некогда, затаив дыхание, слушали проповедь лорда-апостола, какое-то короткое время Засецкая жила в доме контр-адмирала Ф. Г. Стааля на углу Спасской и Надеждинской улиц (соврем. адрес: улица Рылеева, № 6, угол улицы Маяковского, № 41)^[586]. Известно, что Достоевский, хотя в это время их отношения из-за религиозных разногласий начали портиться, бывал у Юлии Денисовны и здесь (и она даже посылала за писателем свою коляску, которая должна была и привезти его и отвезти обратно домой^[587]).

Посещал Достоевский Ю. Д. Засецкую и в период, когда сам он также сменил очередную квартиру и из дома отставного подпоручика А. П. Струбинского на Греческом проспекте переехал с семьей на жительство в Кузнечный переулок. Любопытным свидетельством их отношений этого времени является томик Нового Завета, выпущенный в 1869 г. в Лондоне с дарственной надписью: «Федору Михайловичу Достоевскому от Ю. Д. Засецкой. 10-го октября 1878»^[588]. Семья Достоевских лишь на прошлой неделе поселилась в доме купеческой вдовы Р.-А. Г. Клинкострем на Кузнечном. Либо Засецкая в этот день нанесла им первый визит по новому адресу, либо Федор Михайлович, оторвавшись от хлопот, связанных с въездом в новую квартиру, навестил Юлию Денисовну.

Невский проспект, дом № 100. Фотография 1886 г.

Сохранилась и памятная записка, составленная рукой Достоевского, с перечислением лиц, которых он намеревается посетить перед отъездом на лето ранней весной 1879 г. в Старую Руссу. Визит к Ю. Д. Засецкой запланирован здесь на субботний вечер, по-видимому 7 апреля. В это время Юлия Денисовна уже съехала из дома контр-адмирала Стааля и вновь перебралась на Невский проспект, на этот раз в дом М. И. Лопатина. Ее адрес в рабочей тетради Достоевского записан так: «Юлия Денисовна Засецкая. Невский проспект, против Николаевской, № 100»^[589].

Есть основания полагать, что именно здесь состоялся известный спор о «куфельном мужике», о котором в полуанекдотической форме поведал Н. С. Лесков^[590].

«Происшествие было так, — сообщает писатель. — Ф. М. Достоевский зашел раз сумерками к <…> Юлии Денисовне Засецкой, урожденной Давыдовой, дочери известного партизана Дениса Давыдова. <…> Он заходил к ней более ранним вечером, когда еще великосветские люди друг к другу не ездят…» На этот раз в гостях у хозяйки находились две дамы, одной из которых была ее младшая сестра графиня Евдокия Денисовна Висконти. Между Достоевским и Засецкой как обычно разгорелся спор о соотношении лютеранства и православия. Юлия Денисовна «всё твердила, что она не понимает, почему русский человек всех лучше, а вера его всех истиннее», что она не знает, «что именно в России лучше, чем в чужих странах». «Достоевский ей коротко отвечал: „всё лучше“. А когда она возразила, что „не видит этого“, — он отвечал, что „никто ее не научил видеть иначе“».

Далее спор продолжался в таком ключе — хозяйка сказала:

«— Так научите!

Достоевский промолчал, а Засецкая, обратясь к дамам, продолжала:

— Да, в самом деле, я не вижу, к кому здесь даже идти за научением.

А присутствовавшие дамы ее еще поддержали. Тогда раздраженный Достоевский в гневе воскликнул:

— Не видите, к кому идти за научением! Хорошо! Ступайте же к вашему куфельному мужику — он вас научит!

(Вероятно, желая подражать произношению прислуги, Достоевский именно выговорил „куфельному“, а не кухонному.)

Дамы не выдержали, и одна из них, сестра Засецкой, графиня Висконти, неудержимо расхохоталась…

— Comment!^[591] Я должна идти к моему кухонному мужику! Вы Бог знает какой вздор говорите!

Достоевский обиделся и заговорил еще раздраженнее:

— Да, идите, все, все идите к вашему куфельному мужику!

И, встав с места, он еще по одному разу повторил это каждой из трех дам в особину:

— И вы идите к вашему куфельному мужику, и вы…

Но когда это дошло до живой, веселой и чрезвычайно смешливой графини Висконти, то эта еще неудержимее расхохоталась, замахала на Достоевского руками и убежала к племянницам.

Одна Засецкая проводила мрачного Федора Михайловича в переднюю, и за то он, прощаясь с нею, здесь опять сказал ей:

— Идите теперь не к ним, а к вашему куфельному мужику!

Та старалась сгладить впечатление и тихо отвечала:

— Но чему он меня в самом деле научит!

— Всему!

— Как всему?