Достоевский-сатирик

В «Зимних заметках» получила выражение одна из основных черт мировоззрения Достоевского — его страстная антибуржуазность. Вслед за Герценом — автором книг «Письма из Франции и Италии» и «С того берега», где Герцен изобразил кровавую расправу французской буржуазии над рабочими в 1848 году и выразил свою глубокую тревогу за дальнейшие судьбы западной цивилизации в связи с победой реакции и приходом к власти Наполеона III, Достоевский дал в «Зимних заметках» глубокое и резкое, гневно сатирическое изображение общественной и культурной жизни милитаристской Пруссии и буржуазной Франции эпохи Второй империи, нарисовал потрясающую картину капиталистического Лондона, его рабочих кварталов, с их «полуголым, диким и голодным населением», пророчески предсказал неизбежную, исторически неотвратимую гибель капитализма и буржуазной культуры.

Не случайно в «Зимних заметках о летних впечатлениях» Достоевский цитирует комедию Д. И. Фонвизина «Бригадир» и его же письма из Франции, написанные в 1777—1778 годах к другу и единомышленнику Фонвизина графу П. И. Панину во время первого заграничного путешествия русского драматурга. В комедии «Бригадир» Фонвизин рассказал горькую правду о русской жизни своего времени и в то же время ядовито и безжалостно высмеял французоманию русских дворянских щеголей екатерининской эпохи, а в письмах из-за границы дал глубокое критическое освещение жизни двора и всего французского аристократического общества, нарисовал беспощадно верную картину голода, бедствий и нищеты французского крестьянства в годы, предшествовавшие Великой французской революции XVIII века.

Приступая к работе над «Зимними заметками», писатель перечитал не только заграничные письма Фонвизина, но и «Письма русского путешественника» Н. М. Карамзина, книги А. И. Герцена «Письма из Франции и Италии» и «С того берега», путевые очерки Ап. Григорьева, Евг. Тур, М. И. Михайлова и других русских писателей-очеркистов 60‑х годов. Находились в поле зрения Достоевского и печатавшиеся в «Колоколе» в 1862 году и вышедшие отдельным изданием год спустя герценовские «Концы и начала», где, во многом предваряя выводы Достоевского, Герцен не только пишет о бесперспективности развития Европы по буржуазному пути после 1848 года, но и дает глубокую эстетическую критику буржуазного искусства и литературы, которые неизбежно терпят свое поражение там, где в жизни и на сцене торжествует этот герой современности — «мещанин во фраке».

Центральной проблемой «Зимних заметок о летних впечатлениях» является проблема «Россия и Запад». Иронически и в то же время восторженно Достоевский вспоминает время своей молодости — 1846 год, — когда в кругу Белинского и петрашевцев не только пользовались «обожанием» имена Жорж Санд или Прудона, но и были окружены высоким уважением имена таких будущих деятелей революции 1848 года во Франции, как Луи Блан и Ледрю-Роллен, доказавших вскоре свою историческую заурядность. И все же, утверждает Достоевский, даже в период своего увлечения идеями французского утопического социализма такой «страстно русский человек», каким оставался, несмотря на все свое «западничество», Белинский, он не мог не испытывать известного скептицизма по отношению к своим западным кумирам и в этом смысле в нем временами прорывался «тайный славянофил», страстно преданный России и уверенный в ее великом будущем, ибо «есть какое-то химическое соединение человеческого духа с родной землей», что доказывает пример не только Белинского, но и Пушкина, и каждого подлинно русского человека. И это «химическое» сродство с родной землей побуждает его постоянно, даже во время заграничного путешествия, быть прикованным к мысли о России, о ее историческом прошлом, о ее настоящем и будущем.

«Вопрос вопросов», который русская история остро поставила перед всей русской общественной мыслью после крестьянской реформы 1861 года, состоял в том, пойдет ли Россия по тому же пути буржуазного общественного развития, по которому Западная Европа развивалась после Великой французской революции, или же для России возможен другой, небуржуазный путь развития. На этот-то вопрос Достоевский и пытается дать свой ответ в «Зимних заметках о летних впечатлениях».

Уже выдающийся французский утопический коммунист Гракх Бабёф, утверждал Достоевский в конце своей жизни, был «первым человеком», который верно понял и предрек, обращаясь к своим современникам, что «вся их революция… есть не обновление общества на новых началах, а лишь победа одного могучего класса общества над другим». В результате победы буржуазии над дворянством во Франции и во всей Европе лишь «обновился деспотизм». «Новые победители мира (буржуа) оказались еще, может быть, хуже прежних деспотов (дворян)… «Свобода, равенство и братство» оказались лишь громкими фразами и не более. Мало того, явились такие учения, по которым они из громких фраз явились уже и невозможными фразами».