Достойные моих гор

Не был он героем и в глазах жены. Она мало видела его и не упрекала за это, поскольку трудно упрекать столь занятого человека, который уходит из дому в пять часов утра. Пока она сидела одна в их городском доме на Пайн- стрит, Билли устраивал то, что вошло в историю под названием лукулловых пиров в Бельмонте. Ходили рассказы об оргиях с участием женщин; после одного из банкетов «одурманенные выпивкой гости забрели в чужие спальни, что вызвало большое замешательство». Когда красивая английская актриса Аделаида Нилсон приехала в Калифорнийский театр Ролстона, чтобы в течение нескольких недель исполнять шекспировские роли, Билли Ролстон преподнес ей бриллиантовое ожерелье стоимостью в сто тысяч долларов. Злые языки по-своему интерпретировали причины этого стотысячного подарка.

Теперь, в 1872 году, Уильям Чэпмен Ролстон взялся за осуществление самого грандиозного строительного проекта в своей жизни, который, по его мнению, должен был стать последним мазком на портрете Сан-Франциско: строительство отеля, настолько великолепного, что наиболее знаменитые и богатые люди стекутся в его гостеприимные стены со всего мира. Когда кто-то из друзей спросил у пего, ка!«он намерен назвать свой отель, Ролстоп ответил с любезной улыбкой: «Ну что ж, поскольку это должен быть дворец, и притом один из величайших дворцов мира, почему бы не назвать его просто «Палас-отель»?»

Ответ этот был весьма типичным и для Ролстона, и для Сан-Франциско. Оскар Льюис в «Бонанза Инн» писал: «Посетители из консервативных восточных центров обнаруживали, что по меньшей мере половина населения здесь страдает манией величия. Мало какой город мог похвастаться столь горячей преданностью своих обитателей. Приезжие зачастую никак не могли понять, чем здесь вообще можно было гордиться. В глазах непредвзятого человека Сан-Франциско выглядел грубым, шумным, грязным. Вдоль его улиц высились дома, отражающие наихудшие черты низкого архитектурного вкуса того времени. Городу насчитывалось всего три десятилетня. Он рос слишком быстро».

По мнению Ролстона, «Палас-отель» должен был положить конец пионерской эре в Калифорнии и дать начало веку элегантности, который сделает Сан-Франциско соперником Ныо-Йорка, Лондона и Парижа.

Первым шагом на пути к постройке «Палас-отеля» была покупка участка песчаных дюн к югу от Маркет-стрит, где в тридцатые годы Марпано Вальехо застрелил медведя гризли. Квадрат земли обошелся Ролстону в 400 000 долларов. Он нанял ведущего архитектора города Джона Гейпора и отправил его на Восток для изучения отелей Чикаго и Ныо-Йорка. На обнесенном высоким деревянным забором участке были пробурены артезианские скважины. Миллион долларов был израсходован Ролсто- ном только на бетонные работы по возведению фундамента, в котором должны были разместиться кладовые.

В плане отель представлял собой четырехугольник с тремя обширными дворами, дающими доступ воздуху и солнечному свету, с огромным центральным двором и подъездными путями. Вокруг этого огромного двора семью этажами должны были подниматься галереи с комнатами, а все сооружение должно было быть покрыто общим стеклянным куполом. Из отеля открывался вид на город - в каждой комнате предусматривалось окно с широким обзором. Стены возводились двойной толщины и усиливались железом для предотвращения разрушений от землетрясений и пожаров; было протянуто пять миль водопроводных труб и сто двадцать пять миль электрических кабелей. Вводились такие новшества, как кнопки электрических звонков для вызова слуг в каждой комнате, телеграфная связь между различными службами отеля, электрические часы, пневматические трубы для писем и посылок и - как верх хорошего вкуса - более семисот «ватер-клозетов, в которых якобы имеется приспособление, при помощи которого вода сливается не производя того ужасного шума, который обычно сопровождает это действие».

Делом принципа для Ролстона было использование па строительстве «Палас-отеля» материалов калифорнийского производства. Так, например, суконной фабрике «Мишн» он поручил изготовлять одеяла для отеля. Если же у него не было нужной фабрики, он покупал или строил ее. Когда понадобились дубовые планки для паркета, Ролстон купил лесное ранчо у подиожия Сьерра-Невады, но обна- ружил, что там растет непригодный для этих целей дуб. Ради производства кованых гвоздей и инструментов он приобрел литейный цех. Он построил фабрику по изготовлению замков и скобяных изделий, приобрел мебельную компанию «Вест-Кост», чтобы изготавливать из местного, калифорнийского лавра мебель для отеля. Уильям Шарон, которому Ролстон навязал участие в этом грандиозном предприятии, трезво следил за всеми операциями. Он пытался образумить Ролстона: «Если вы собираетесь покупать литейный цех для того, чтобы сделать гвоздь, ранчо ради плапки, а мебельную фабрику для изготовления мебели, то чем это все кончится?»