Достойные моих гор

Джон Фремонт сделал многое, чтобы вызвать доброжелательное отношение к себе: дисциплина в его калифорнийском батальоне па марше нз Моптерея была строгой, н его уважали за ого; реквизируя лошадей или скот, он расплачивался за них правительственными расписками; он спас жизнь Хесусу Ннко, одному нз наиболее влиятельных людей в центральной Калифорнии; сложившим оружие калифорнийцам он предоставлял равные с американцами права.

На следующий день он под проливным дождем вошел в Лос-Анджелес.

«Трудно представить себе столь оборванный, плохо оснащенный и имевший столь непрезентабельный вид батальон. По их собственным словам, они походили на орду кочующих татар… Только воинская дисциплина и оружие делали их солдатами».

Коммодор Стоктоп горячо одобрил подписанный Фре- монтом договор и тут же назначил Фремонта губернатором Калифорнии и главнокомандующим всех вооруженных сил.

Это было тягчайшим оскорблением для генерала Кнрнн. Он тут же написал коммодору Стоктону и подполковнику Фремонту письмо, в котором заявлял, что именно он является главнокомандующим в Калифорнии и что коммодор Стоктон должен прекратить попытки установления гражданской власти, а также приказывал ФремонтУ це предпринимать никаких административных мер бел его, генерала Кирни, особого одобрения. Коммодор Стоктон сердито ответил, что гражданское правительство действует уже несколько месяцев н здесь у генерала Кирни никаких полномочий нет и-что полученное им оскорбительное письмо он перешлет президенту Полку с просьбой отозвать Кирни.

Следующее утро, 17 января, было весьма значительным для судьбы молодого Фремонта: вызванный в палатку генерала Кирни, Фремонт подал генералу письменный рапорт, в котором говорилось, что он со своим батальоном находится в подчинении у военно-морского флота и что поэтому, «несмотря на все мое почтение к вашим профессиональным и личным качествам, я вынужден заявить, что до тех пор, пока вы с коммодор? м Стоктоном не решите между собой вопрос о моем статусе, я буду давать отчет и получать приказы, как было и ранее, от коммодора».

Это была тактическая ошибка со стороны Фремонта, хотя ему нельзя отказать и в логике: приказы Вашингтона о создании гражданского правительства, находившиеся у Стоктона, были написаны значительно позднее и составлен!,I в более решительных выражениях, чем те, что были у Кнрнн; Кирни признал Стоктона главнокомандующим во время марша из Сан-Днего. Однако Фремонт служил в армии и был армейским офицером девять лет, поэтому и подчинен он был армии.

Мрачный и уязвленный Кнрнн, проведший большую часть своей жизни в пограничных с индейскими владениями землях, на этот раз проявил большую выдержку и мягкость по отношению к молодому Фремонгу, которого он знал по семье его жены: Кирни спокойно посоветовал Фремонту порвать рапорт и подчиняться впредь Кирни, иначе будет положен конец его армейской карьере.

Фремонт остался непоколебимым. Кирни отплыл со своими драгунами в Монтерей, где объявил себя губернатором Калифорнии, то есть занял тот пост, который Фремонт занимал на юге. В Монтерей во главе фрегатов «Индепенденс» и «Лексингтон» прибыл коммодор Шабрик. Пребывание коммодора Стоктона в Калифорнии закончилось, а вместе с этим исчезли законные основания для пребывания Фремонта в должности губернатора. Коммодор Шабрнк, ознакомившись с имеющимися у генерала Кнрии приказами, объявил его «главнокомандующим Калифорнии». С этого момента армия и военно-морской флот работали в тесном взаимодействии. Фремонт в отчаянии помчался в Монтерей, где еще сильнее рассорился с Кир- нп. В просьбе отправить батальон в Мексику для участия в военных действиях ему было отказано, не разрешили ему и вернуться в Вашингтон с исследовательской партией.

В воеиных кругах Калифорнии поговаривали о том, что подполковник Фремонт будет расстрелян за отказ от выполнения приказа. То же, что произошло на самом деле, было значительно унизительнее: ему было приказано двигаться в пыли за драгунами генерала Кирпи в Вашингтон в качестве военного преступника, чтобы предстать там перед военным судом.

Глава XXI

Отмщение фурий

Группа людей, которых пельзя было отнести к эмигрантам в полном смысле этого слова, пересекла горы в 1845 году. В ворота Саттера въехал верхом Лэнсфорд Гастингс, который отправился на восток из Калифорнии годом ранее, пообещав вернуться сюда с большой партией эмигрантов. Прошедшую зиму Гастингс провел в Миссури: читал лекции о вреде невоздержанности, пытаясь собрать достаточно денег для опубликования книги «Путеводитель эмигранта по Орегону и Калифориии». Весьма показательно, что книга эта была полна скоропалительных выводов и саморекламы. Гастингс был типичным приспособленцем, которого Бидуэлл после долгого сотрудничества назвал политическим авантюристом. Он надеялся привести в Калифориию людей, которые будут ему обязаны всем, с их помощью он сможет захватить Калифорнию и либо присоединить ее к Техасу, либо сделать частью Соединенных Штатов. Себя же он видел губернатором новой территории.