Достойный жених. Книга 2

Кабиру на удивление хорошо давалась роль Мальвольо; от его первоначальной неловкости на сцене не осталось и следа.

– Как можно над таким смеяться? Как ты можешь смеяться?! – вскочив со стула, вопросила госпожа Рупа Мера. – Надо отхлестать тебя по щекам, – может, поумнеешь! Смеяться над родной матерью!

– Ма, потише, пожалуйста, – шикнула на нее Савита.

– Я лучше пойду, – сказала Малати.

– Нет, не уходи! – остановила ее госпожа Рупа Мера. – Ты тоже должна это слышать, чтобы впредь не давать Лате глупых советов. Я встретила отца этого мальчика в клубе «Сабзипор». Он сказал, что его жена сошла с ума. По тому, как странно он это сказал, я решила, что он и сам частично спятил. – В ее голосе послышались мстительные, ликующие нотки.

– Бедный Кабир! – в ужасе воскликнула Лата.

Давно забытые слова Кабира о матери наконец обрели для нее смысл – страшный смысл.

Однако госпожа Рупа Мера не успела вновь попрекнуть дочь: Пран проснулся. Оглядевшись по сторонам, он спросил:

– В чем дело? Привет, ма, привет, Лата. О, Малати, ты тоже заглянула! Я справлялся о тебе у Савиты. А что тут творится? Надеюсь, какой-нибудь скандал? Ну, рассказывайте. Я слышал, что кто-то спятил.

– Да мы просто спектакль обсуждали, – нашлась Лата, – и Мальвольо. – Ей стоило больших усилий говорить.

– Ясно. Как твоя роль?

– Хорошо.

– А твоя, Малати?

– Хорошо.

– Вот и славно, славно. Разрешат мне врачи или нет, я все равно приду на спектакль, так и знайте. Около месяца осталось, да? Чудесная пьеса! То, что нужно для посвящения. Как вам Баруа? Как проходят репетиции?

– Очень хорошо, – ответила Малати. Она увидела, что подруге не до разговоров, и решила поддержать беседу сама. – У него прямо дар. А с виду и не скажешь, он такой спокойный, тихий. Но с первой же строчки…

– Пран очень устал, – оборвала госпожа Мера эту неприятную речь. Она не хотела слышать о спектакле ничего хорошего и вообще ничего не хотела слышать от этой нахалки Малати. – Пообедаешь, Пран?

– Отличная мысль! – Тот был на удивление жизнерадостен и голоден для больного. – Что вы мне принесли? От неподвижного образа жизни я постоянно хочу есть. Прямо минуты считаю до следующего приема пищи! Какой сегодня суп? А, овощной, – погрустнел он. – Можно мне иногда томатный?

Иногда, как же, усмехнулась Савита. Она приносила Прану любимый томатный суп и вчера, и позавчера, а сегодня решила для разнообразия взять овощной.

– Он безумец, помни! – тихо проговорила госпожа Рупа Мера на ухо Лате. – Помни об этом, когда после спектакля будешь с ним любезничать. Мусульманин и безумец!

13.4

Когда вошел Ман, Пран за обе щеки уплетал ужин.

– Что с тобой? – спросил он.

– А, ничего особенного. Всего лишь легкие, сердце и печень, – ответил Пран.

– Да, Имтиаз что-то говорил про проблемы с сердцем, но ты не очень похож на сердечника. И вообще, разве у человека твоего возраста может отказать сердце?

– Ну, оно вроде бы не отказало. Насколько я понял, у него просто тяжелая перегрузка.

– Правого желудочка, – вставила госпожа Рупа Мера.

– А-а. Ясно. Здравствуйте, ма! – Ман поздоровался со всеми присутствующими и внимательно осмотрел тарелки на столе Прана. – Джамболан? Объедение! – воскликнул он и тут же отправил в рот пару плодов. Сплюнув в ладонь семечки, он положил их на край тарелки и взял еще два джамболана. – Попробуй, вкуснейшие, – посоветовал он брату.

– Как дела, Ман? – спросила Савита. – Чем занимаешься? Как твой урду?

– О, хорошо, очень хорошо. По крайней мере, я серьезно продвинулся. Могу написать короткое письмо – а самое главное, адресат даже сможет его прочесть. Да, кстати, вспомнил: мне же надо кое-кому написать. – Его добродушное лицо чуть омрачилось, затем он взглянул на Лату с Малати и вновь улыбнулся. – А вы как? Две красотки в толпе мужчин. Вам, наверное, прохода не дают. Как вы отбиваетесь от ухажеров?

Госпожа Рупа Мера бросила на него испепеляющий взгляд.

– Мы не отбиваемся, – ответила Лата. – Мы соблюдаем дистанцию и вообще очень холодны.

– Само целомудрие, – подхватила Малати. – Репутацию надо блюсти.

– Малейшая неосторожность, – добавила Лата, – и никто не захочет на нас жениться. И даже сбежать с нами на край света.

Госпоже Рупе Мере это надоело.

– Конечно, издевайтесь! – надрывно воскликнула она. – Издевайтесь сколько угодно! Только это не шутки, попомните мои слова!

– Вы правы, ма, – сказал Ман. – Это не шутки. С какой стати вы вообще разрешили им – то есть Лате – играть в этом спектакле?

Госпожа Рупа Мера стала чернее тучи, и Ман сообразил, что поднял болезненную тему.