Достойный жених. Книга 2

– Я подхожу к этому иначе. Можно же держаться с ним хотя бы вежливо и подумать о чувствах ма и Латы.

– О них я в первую очередь и думаю! – авторитетно заявил Арун. – Потому-то и считаю, что это дело надо пресечь в зародыше. Он просто не тот человек, который нужен Лате. Представь себе: сапожник в нашей семье!

Арун улыбнулся. Когда по протекции бывшего коллеги отца его пригласили на собеседование в «Бентсен Прайс», там сразу поняли, что он «свой» человек. Либо ты принадлежишь к определенному кругу, либо нет, рассуждал Арун.

– Не вижу ничего недостойного в том, чтобы изготавливать обувь, – мягко возразила Савита. – Мы все ее носим.

Арун только фыркнул в ответ.

– У меня, похоже, начинает болеть голова, – сказала Минакши.

– Я веду машину так быстро, как могу, – отозвался Арун. – Пассажир все время меня отвлекает, но так или иначе скоро мы будем дома.

Мили две Савита молчала.

– И все же, Арун-бхай, – наконец сказала она, – чем он так уж отличается от Прана? Помнится, его акцент тебе точно так же не нравился.

Арун понимал, что ступает на опасную почву и что Савита не потерпит критики в адрес мужа.

– С Праном все в порядке, – уступил он. – Он приспосабливается к обычаям семьи.

– С ним всегда все было в порядке, – сказала Савита. – Это семья к нему приспособилась.

– Ладно, пусть так. Только дай мне вести машину спокойно. Или ты хочешь, чтобы я остановился и продолжил дискуссию? Вон у Минакши голова болит.

– Арун-бхай, это не довод. Минакши, прости, но мне необходимо поговорить с Аруном, прежде чем он начнет обрабатывать ма. Чем тебя не устраивает Хареш? Тем, что он «не нашего круга»?

– Ну конечно, он не нашего круга. Он шустрый мелкий служащий в аляповатых туфлях, с большой головой и ухмыляющимся прислужником. Никогда не встречал человека, настолько самонадеянного и самодовольного, причем без малейших на то оснований.

Савита улыбнулась и ничего не ответила. Это разозлило Аруна больше любых возражений с ее стороны. Помолчав, он буркнул:

– Не понимаю, чего ради ты затеяла этот спор.

– Я просто не хочу, чтобы ты лишил Лату всех шансов, – объяснила Савита. – Она и сама-то ни в чем еще не уверена, так пускай решит этот вопрос самостоятельно, а не по подсказке Большого Брата, который привык всеми командовать.

С заднего сиденья донесся серебряный смех со стальными нотками.

Навстречу им пронесся огромный грузовик, едва не спихнувший их с узкой дороги. Выругавшись, Арун крутанул руль обратно.

– Давай продолжим диспут дома, – сказал он.

– Дома целая толпа. Невозможно что-либо тебе втолковать, когда нас все время отвлекают. Ты сознаешь, Арун-бхай, что предложения руки и сердца не падают с небес ежедневно? Почему ты хочешь, чтобы его отвергли?

– Есть и другие претенденты на ее руку – хотя бы брат Минакши.

– Амит? Ты серьезно?

– Да, Амит. Я серьезно.

Савита подумала, что Амит – совершенно неподходящая пара для Латы, но не стала высказывать эту мысль.

– Ну, пускай Лата сама решает.

– Ма так суетится, что Лате трудно будет решать самой, – сказал Арун. – А этот сапожник вовсю обхаживает ма, на остальных у него времени практически не остается. Я, например, заметил, что он почти не разговаривал с тобой.

– Это не имеет значения. Мне он понравился, и я надеюсь, что ты будешь вести себя прилично первого января.

Арун покачал головой при мысли о том, как внезапно, не посоветовавшись ни с кем, его мать пригласила на этот день Хареша.

– Высади меня, пожалуйста, у Нового рынка, – неожиданно попросила Минакши. – Я вернусь позже.

– А как же твоя голова, дорогая?

– Уже лучше. Мне надо кое-что купить. Я доеду до дому на такси.

– Ты уверена?

– Да.

– Это не потому, что мы действуем тебе на нервы?

– Нет.

Когда Минакши вышла, Арун сказал Савите:

– Ну вот. Ты без всякой необходимости расстроила мою жену.

– Глупости, Арун-бхай. И кстати, зачем говорить передо мной «моя жена»? Я думаю, ей просто не хочется толкаться дома в толпе из десяти человек. И я ее понимаю. Нас слишком много в Санни-Парке. Может быть, нам с Праном и Умой все-таки принять приглашение Чаттерджи?

– Кстати о Чаттерджи. С какой стати он так отзывался о бенгальцах?

– Этого я не могу сказать. Но ведь и ты все время говоришь то же самое.

Арун молчал, но что-то явно его беспокоило.

– Как по-твоему, – спросил он, – она вышла, думая, что мы будем обсуждать Амита?

Савита улыбнулась предположению о столь необыкновенной деликатности Минакши, но ответила просто:

– Нет.

– М-да… – проговорил Арун, уязвленный тем, что родная сестра так упорно выступает против него в этом вопросе о Хареше, и частично утративший свою обычную самоуверенность. – С тобой чувствуешь себя прямо как в зале суда.

– Вот и хорошо, – отозвалась Савита серьезным тоном. – Пообещай мне, что не будешь вмешиваться.

Арун снисходительно рассмеялся, как старший брат, учащий сестренку уму-разуму:

– У каждого из нас свое мнение. У тебя твое, у меня мое. Ма может думать, что ей угодно. И Лата, конечно, тоже. На этом и порешим, ладно?

Савита покачала головой, но спорить не стала.

Аруну вечно норовил настоять на своем, но она ему не уступила.

16.16