Достойный жених. Книга 2

Госпожа Рупа Мера и костяк семейного будущего – Пран, Савита, Апарна и Ума – собирались встречать Новый год в Баллигандже со старшими членами семьи Чаттерджи, включая дедушку. С ними же оставались дома и Дипанкар с Тапаном. Это будет тихий семейный праздник, думала госпожа Рупа Мера, а не сумасшедшая беготня с места на место, как стало модно нынче. Менакши и Каколи вели себя фривольно, и это некрасиво в таком бедном городе, как Калькутта, – куда, кстати говоря, прибыл пандит Неру, чтобы говорить о партии Конгресс, борьбе за свободу и социализме. Госпожа Рупа Мера изложила все эти мысли Минакши.

Минакши пропела в ответ на мотив рождественской песенки «Остролистом разукрасьте…», которую в последнее время без удержу гоняли по радио:

– Год заканчивайте ярко,
Фа-ла-ла-ла, ла-ла-ла-ла!
Пусть всей жизни пол-огарка…
Фа-ла-ла-ла-ла, ла-ла-ла-ла!

– Ты абсолютно безответственная девица, Минакши, скажу я тебе, – сказала госпожа Рупа Мера. – Как тебе не стыдно петь мне такие песенки?

Но госпожа Арун Мера была в таком хорошем настроении, что ворчание свекрови не могло его испортить. Совершенно неожиданно она поцеловала ее и поздравила с наступающим Новым годом. Подобные проявления чувств были редки у Минакши, и госпожа Рупа Мера приняла поцелуй с мрачной благосклонностью.

Арун, Минакши, Варун и Лата отправились развлекаться. Заскочив к нескольким знакомым, уже после одиннадцати часов они осели у Бишванатха Бхадури. Минакши еще при входе заметила затылок Билли.

– Билли! – проворковала она пробивающим гул толпы вибрато с другого конца комнаты.

Билли оглянулся, и лицо его вытянулось. Минакши же решительно пересекла комнату и, откровенно кокетничая, увела его от Ширин. Загнав Билли в угол, она сказала:

– Билли, в четверг я не могу. Только что позвонили «авантюристки», в четверг у них встреча по какому-то особому случаю.

– Надо же! Очень жаль, – произнес Билли с облегчением.

– Так что встретимся в среду.

– В среду я не могу! – запротестовал Билли. – И почему ты увела меня от друзей? – спохватился он. – Ширин начнет меня подозревать.

– Не начнет, – весело возразила Минакши. – Однако хорошо, что ты стоишь к ней спиной. Если бы она видела твое сердитое лицо, уж точно что-то заподозрила бы. Негодование тебе не идет. И вообще ничего не идет. Кроме наготы. Не красней, Билли, а то мне придется страстно поцеловать тебя за час до законного новогоднего поцелуя. Так, значит, в среду. Не увиливай от безответственных поступков.

Билли был сердит и расстроен, но ничего не мог поделать. У него был такой удрученный вид, что Минакши, пожалев его, сменила тему.

– Ты смотрел сегодняшнюю отборочную игру? – спросила она.

– Да. Как она тебе? – спросил Билли, взбодрившись при воспоминании. Индия выступила совсем неплохо. Выбила Англию на первых подачах, набрав 342 очка.

– И завтра пойдешь на матч? – спросила Минакши.

– Обязательно. Хочется посмотреть, как Хазар справится с их подачей. МКК[190] прислал средненькую команду, и Индия должна преподать им урок. Неплохое развлечение первого января.

– У Аруна есть несколько билетов, – сказала Минакши. – Я, наверное, тоже пойду.

– Ты же не интересуешься крикетом, – испугался Билли.

– Смотри, тебе какая-то женщина машет. Ты, часом, ни с кем больше не встречаешься?

– Минакши! – произнес Билли с таким возмущением, что она волей-неволей поверила ему.

– Я рада, что ты остаешься верен. Верен, изменяя. Или изменяешь, оставаясь верным. Ах нет, она машет мне. Отвести тебя обратно к Ширин?

– Да уж, пожалуйста, – глухо ответил он.

16.18

Варун и Лата в другом конце комнаты беседовали с доктором Илой Чаттопадхьяй. Доктор Ила Чаттопадхьяй любила беседовать с самыми разными людьми, и тот факт, что собеседники были молоды, не служил препятствием. В этом была одна из ее сильных сторон как преподавателя английского языка и литературы. Другой сильной стороной был ее сокрушительный интеллект. Она безапелляционно утверждала самые безумные идеи как в студенческой, так и в преподавательской среде. Студентов она уважала даже больше, чем коллег. Она полагала, что интеллектуально они чище и честнее.

Лата спрашивала себя, что Ила Чаттопадхьяй делает в этой компании. Тоже сопровождает кого-то и опекает? Если так, то она выполняла свои обязанности спустя рукава. В данный момент она была занята разговором с Варуном.

– Нет, Варун, не надо тебе на административную службу, – говорила она. – Это занятие для коричневых сахибов. Станешь таким же олухом, как твой брат.

– Но чем же мне заняться? – вопрошал Варун. – Я ни на что не гожусь..

– Напиши книгу! Стань рикшей! Живи, а не тушуйся, – возбужденно вскричала Ила Чаттопадхьяй, потрясая седыми космами. – Отвергай мир, как Дипанкар. Ах нет, он же пошел в банкиры, да? А как, кстати, у тебя с экзаменами?

– Ужасно!

– Не думаю, что так уж ужасно, – возразила Лата. – Мне всегда казалось, что я сдавала хуже, чем было на самом деле. В нашей семье все так.