Достойный жених. Книга 2

Лата сдавала выпускные экзамены словно в трансе. Иногда ей казалось, что она – это не она, а кто-то другой, а сама она парит в воздухе над своим физическим «я» и смотрит на него сверху. Это было курьезное отстраненное ощущение, не похожее на панику, охватывавшую ее на прошлогодних экзаменах. Тем не менее сдавала она их и на этот раз хорошо.

Однажды после письменного экзамена она вышла из здания и направилась к скамейке под огненным деревом. Опять, как раньше, земля у ее ног была усыпана темно-оранжевыми цветами. Неужели это было всего год назад?

Если ты его так любишь, как ты можешь бросить его и сделать несчастным?

Интересно, где он? Если даже он сдавал экзамены в том же здании, что и она, его не было видно на ступеньках у входа и он не подходил к этой скамье.

После всех экзаменов состоялся концерт устада Маджида Хана, на который Лата пошла вместе с Малати. Кабира нигде не было видно.

Амит поздравил ее запиской, а Кабир не давал о себе знать после их случайной встречи в книжном магазине и разговора в кафе.

«Кто руководит моими поступками? – думала Лата. – Почему я приняла предложение Хареша? Может, это была всего лишь реакция?..»

Несмотря на бодрые письма Хареша и ее не менее бодрые ответы, Лата начала сомневаться в своем выборе и чувствовала себя очень одиноко.

Иногда она садилась на корень баньяна и смотрела на воды Ганги, вспоминая то, что не имело смысла вспоминать. Была бы она счастлива с ним? А он с ней? Он стал теперь таким ревнивым, напряженным, неуправляемым, таким не похожим на того беспечного игрока в крикет, который прыгал на площадке и смеялся год назад. Он так отличался от того рыцаря, который спасал ее от уныния на скамейке под огненным деревом и от господина Навроджи.

«А как бы вела себя на его месте я? Согласилась бы с веселой улыбкой – останемся, мол, друзьями? Даже сейчас такое ощущение, будто это он бросил меня, и это нестерпимо.

А через две недели я породнюсь с линией Гудиера.

О Кабир, Кабир…»

Она заплакала.

«Надо бежать, – подумала она. – Бежать подальше от Хареша и Кабира, от Аруна и Варуна, от ма и всего семейства Чаттерджи, от Прана и Мана, от индусов и мусульман, от страстной любви и страстной ненависти, от всего этого шума. Взять с собой только Малати и Савиту с малышкой.

Мы усядемся на песок на другом берегу Ганги, заснем и проспим год или два».

19.6

Приготовления к свадьбе шли полным ходом и сопровождались непрерывными спорами. Госпожа Рупа Мера, Малати, доктор Кишен Чанд Сет и Арун претендовали на роль главного распорядителя.

Доктор Сет настаивал на том, чтобы пригласить на свадьбу в качестве певицы Саиду-бай.

– Кого же еще приглашать, когда в Брахмпуре есть Саида-бай? – вопрошал он. – Говорят, что попытка удушения благоприятно сказалась на ее связках.

Он оставил эту мысль, лишь когда осознал, что в таком случае на свадьбу не явится никто из Прем-Ниваса. Вдобавок его теперь больше занимала другая мысль: список приглашенных слишком длинный. Такое количество народа вытопчет его сад и пустит его по миру.

Все согласились не приглашать больше никого сверх списка и продолжали приглашать всех, кого встречали. Самым недисциплинированным в этом отношении был сам доктор Кишен Чанд Сет, пригласивший половину членов клуба «Сабзипор» и половину врачей Брахмпура.

– Свадьба – лучшее время для сведения счетов, – загадочно объяснял он.

Арун приехал за несколько дней до события и попытался перехватить инициативу у деда. Но Парвати, вероятно, считала, что ее мужу полезно разрядить энергию, а потому рассматривала вмешательство Аруна как узурпацию прав мужа и даже накричала на Аруна в присутствии слуг. Ему пришлось отступить перед этой «мегерой».

Прибытие из Дели бараата[266] (жениха с родственниками и гостями) оживило и еще больше осложнило обстановку. В отношении астрологических предсказаний приемные родители Хареша были удовлетворены, но его мать очень придирчиво относилась к приготовлению пищи. Однажды она обедала в доме Прана и пришла бы в ужас, если бы знала, что повар у них мусульманин. Во избежание скандала повара при ней называли не Матин, а Матадин.

С бараатом приехали два молочных брата Хареша с женами, как и всегдашний скептик дядя Умеш. Их английский был ужасен, пунктуальность почти начисто отсутствовала, и в целом они подтверждали худшие опасения Аруна. Тем не менее госпожа Рупа Мера выдала женщинам сари и беспрерывно болтала с ними.

Лату они одобрили.

Харешу запретили видеться с Латой. Он остановился у Сунила Патвардхана, где по вечерам собирались «стефанцы» и, чтобы поддразнить его, разыгрывали сцены из воображаемой женатой жизни. Крупногабаритный Сунил изображал при этом стыдливую невесту.

Хареш посетил семью Кедарната в Мисри-Манди. Он выразил Вине свое сожаление по поводу смерти госпожи Капур и всех испытаний, которые ей пришлось пережить. Старая госпожа Тандон и Бхаскар были очень рады его видеть. А Хареш был счастлив сообщить Кедарнату, что в течение недели из Прагапура прибудут заказанные им башмаки вместе с краткосрочной ссудой на покупку материалов.

19.7