Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Отходя онъ просилъ моего благоволенія съ сильнйшими убжденіями, но съ такимъ подобострастіемъ, какъ и горячностію, не говоря о другихъ милостяхъ, хотя и изьявилъ мн нкоторымъ образомъ свое желаніе къ другому свиданію, о которомъ я ему запретила навсегда думать въ томъ же мст. Я признаюсь теб, любезный другъ, теб которой малйшая моя сокровенность должна казаться преступленіемъ, что доказательства его, почерпнутыя изъ настоящихъ моихъ злощастій относительно къ будущему времени, начинаютъ меня ужасать, дабы не быть принужденною принадлежать которому нибудь изъ сихъ двухъ мущинъ, и если сіе избраніе необходимо, то я думаю, что ты меня не будешь порицать, если я теб открою, которой изъ двухъ долженъ быть предпочтенъ; ты мн сама говорила о томъ, который недостоинъ сего преимущества. Но истинная моя предпочтительность есть къ двическому состоянію; и я еще не совершенно потеряла надежду къ полученію свободы на сей щастливый выборъ.

Я пришла въ свой покой, не будучи ни чмъ примчена. Однако страхъ о семъ понятіи, ввергнулъ меня въ толикое смятеніе, что я гораздо боле чувствовала онаго при начатіи сего письма, нежели сколько должно было, изключая ту первую минуту, въ которую онъ меня увидлъ; ибо тогда силы мои едва не ослабли; и чрезмрно щастливо, что въ такомъ мст, въ которомъ онъ меня нашелъ, въ толь поразительномъ ужас, и будучи одна съ нимъ не поверглась безъ чувствъ на землю.

Я недолжна также позабыть, что когда ему выговорила за его поступокъ въ церкв, онъ мн признавался, что несправедливо описали мн сіе произшествіе, что онъ не думалъ тамъ меня видть, но надялся имть случай поговорить съ учтивостію съ моимъ отцемъ, и получить позволеніе проводить его до замка, что докторъ Левинъ не совтовалъ ему въ такомъ случа подходить ни къ кому изъ фамиліи, показавъ ему всеобщее смятеніе произведенное его присудствіемъ. Не то было его намреніе, уврялъ онъ меня, чтобъ показать свою гордость и надменность, и если кто его въ томъ обвиняетъ, то не по какой другой причин, какъ по единому дйствію сей безпокойной воли, которую онъ противъ своего огорченія находитъ непобдимою, и когда онъ привтствовалъ мою мать, то такуюже учтивость желалъ оказать всмъ находившимся на лавк особамъ, какъ и той, которую онъ съ чистосердечіемъ почитаетъ.

Если можно въ семъ на него полагаться; и въ самомъ дл едва могу себя уврить, чтобъ онъ стараясь мн нравиться, сталъ презирать всю мою фамилію, то вотъ примръ ненависти, которая изображаетъ все ложными красками. Однако, если бы Хорея не хотла услужить своимъ господамъ, то для чегобъ ей приносить мн столь предосудительныя для него всти? онъ ссылается на доктора Левина для своего оправданія: но увы. Я лишена того удовольствія, чтобъ, видть сего честнаго человка, и всхъ тхъ, отъ коихъ бы могла получать полезныя совты въ злощастномъ своемъ положеніи. Въ прочемъ я думаю, что мало бы было виноватыхъ въ свт, если бы вс обвиняемые или подозрваемые свободно могли расказать свои приключенія, и если бы имъ врили по-собственному ихъ свидтельству.

Ты не будешь жаловаться, чтобъ сіе письмо было весьма кратко. Но иначе не можно бы было помстить вс подробности столь точно, какъ ты требуешь. Не забуть любезная пріятельница, что послднее твое письмо было отъ 9 числа.

Письмо XXXVII.

АННА ГОВЕ къ КЛАРИСС ГАРЛОВЪ.

Воскресенье 19 Марта.

Прошу извиненія, дражайшая моя пріятельница, что я теб подала причину напомянуть мн о числ послдняго моего письма. Я представила, сколько возможно въ своей памяти дла разумныхъ твоихъ родственниковъ, въ томъ мнніи, что ты скоро склонишся на ту или другую сторону, и что тогда я буду имть нкоторый степень достоврности, на которомъ бы могла утверждать свои примчанія. Въ самомъ дл я теб написала то, чего бы не было во многихъ письмахъ? Теб извстно, что я только могу поносить глупыхъ твоихъ гонителей; но таковый слогъ не по твоему вкусу. Я теб совтовала возвратить себ землю; ты отвергаешь сіе мнніе. Не можешь снести той мысли, чтобъ принадлежать Сольмсу, и Ловеласъ ршился имть тебя своею, какія бы препятствія въ томъ ни полагали. Я уврена, что ты не можешь миновать выбора которого нибудь изъ нихъ. Посмотримъ, какія будутъ первые ихъ поступки. Въ разсужденіи Ловеласа, когда онъ разказываетъ собственную свою исторію, кто бы осмлился сказать, что онъ находясь со мною съ такою скромностію, и имя столь добрыя намренія въ церкв, былъ подверженъ малйшему нареканію? Злобные т люди, которые возстаютъ противъ самой невинности! Но пождемъ, говорю я, первыхъ ихъ поступковъ, и на что ты ршишся. Разсужденія мои тогда будутъ соразмрны моему свденію.