Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

И такъ прими себ за правило наше желаніе; ты будешь тотчасъ возвращена въ наши обьятія; вс прошедшія твои упорства будутъ погребены въ забвеніи, мы вс себя увидимъ щастливыми въ теб и взаимно. Ты можешь теперь сойти въ кабинетъ твоего отца, гд мы будемъ оба, и подадимъ теб свое мнніе на выборъ матерій, благословляя тебя съ сердечною нжностію.

Будь честною и чувствительною дочерію, любезная Кларисса, какою ты всегда была. Послдній твой поступокъ, и малая надежда нкоторыхъ особъ на твою перемну, не воспятили еще мн произвесть сіе покушеніе въ твою пользу. Не измняй моей повренности дражайшая дочь; я не буду боле посредницею между тобою и твоимъ отцомъ, если сіе послднее предпріятіе останется безъ успху. И такъ я тебя ожидаю, любезное дитя; отецъ твой также тебя ожидаетъ: но постарайся скрыть отъ него малйшій видъ печали на твоемъ лиц. Если ты придешь, то я тебя заключу въ свои обьятія, приложу къ нжному своему сердцу съ такимъ удовольствіемъ, съ какимъ всегда тебя лобызала. Ты не знаешь, любезная дочь, того мученія, которое я терплю нсколько недль, и не прежде его познаешь, пока не увидишь себя въ моемъ положеніи, въ которомъ нжная и сострадательная мать день и ночь проливаетъ свои молитвы къ небу, и среди смятенія старается сохранить миръ и согласіе въ своей фамиліи. Но условія теб извстны. Не приходи, если ты не ршилась ихъ исполнить. Хотя сіе кажется мн не возможнымъ, судя по тому, что я къ теб написала. Если ты придешь съ спокойнымъ лицомъ, которое бы показывало, что сердце твое склонилось къ должности, то я изьявлю теб нжнйшими знаками, что есмь истинно любящая тебя мать.

Суди дражайшая пріятельница, сколько я должна быть тронута такимъ письмомъ, въ которомъ толь ужасныя обьявленія соединены съ толикою нжностію и благоволеніемъ! Увы! говорила я себ, почему столь жестоко колеблюсь между повелніемъ, коему не могу повиноваться и благосклонностію пронзающею мое сердце! Если бы я знала, что паду мертва предъ олтаремъ, прежде, нежели пагубный обрядъ могъ вручитъ ненавидимому мною человку права на мои чувствованія, то думаю, осмлиться бы приступить къ оному. Но помышлять, что должно жить съ такимъ человкомъ и для такого, котораго не можно терпть, сколь ужасно!

И такъ могутъ длать, чтобъ блескъ платья и украшеній произвелъ нкоторое впечатлніе надъ такою двицею, которая всегда себ за правило почитала, что единая цль женщинъ старающихся о своемъ наряд есть та, дабы сохранить любовь своего мужа, и сдлать честь его выбору? Въ такомъ мнніи самыя богатые уборы мн предлагаемые не должныли усугубить мое отвращеніе? Подлинно, весьма великое побужденіе наряжаться, дабы понравиться Г. Сольмсу.

Словомъ сказать, не льзя мн было сойти съ такими условіями, которыя на меня были наложены. Думаешь ли ты, любезный другъ, чтобъ я могла что нибудь предпринять? писать, хотя бы письмо мое было удостоено чтенія, но чтобъ я написала посл столь многихъ безполезныхъ усилій? чтобы предложила, чтобы могло быть одобрено? Я бросалась во вс стороны покоя въ семъ мученіи своего сердца. Съ негодованіемъ бросила къ дверямъ обращики. Заключила себя въ свой кабинетъ; но скоро оттуда вышла. Садилась то на тотъ, то на другой стулъ; прибгала поперемнно ко всмъ окнамъ. Ни что не могло меня остановить. Въ семъ смятеніи начала опять читать письмо, какъ Бетти увдомила меня, что отецъ мой и мать ожидаютъ меня въ кабинет.

Скажи моей матери, отвчала я ей, что я ее прошу изъ милости притти сюда на минуту, или чтобъ она мн позволила переговорить съ собою на един, въ особливомъ мст, какое ей угодно будетъ избрать. Какъ сія двка повиновалась мн безотвтно, то я припадши къ лсниц слышала, что отецъ мой говорилъ весьма громко: вы видите плодъ своего снисхожденія. Ето во зло употребленныя милости. Почто укорять сына въ принужденіи, когда нельзя ничего надяться какъ чрезъ сіе средство? Ты ее одна не увидишь, изключенія моего присудствія должно ли мн быть сносно?

Напомни ей, сказала Бетти моя мать, на какихъ условіяхъ позволено ей сойти. Я ее иначе не хочу видть.