Дотянуться до моря

— То есть злой Зер Калалуш — то есть, имеется в виду, твой отец — ее не убивал, потому что сам недавно умер, — тихонько, без напора, спросил я. — Тогда кто же ее убил? И — убивал ли ее кто-нибудь вообще? И — почему ты думаешь, что твоя мама вообще мертва? Может быть…

— Не может, — грустно покачала головой Дарья. — Я поняла — ты не уверен, не в трипе ли ты еще? К сожалению, нет, мы давно вернулись. Мама мертва, Софа звонила. Она сказала, что дома заклинило дверь, мама полезла через балкон и сорвалась. Несчастный случай, как у бабушки с газом. Только я знаю, что это — не несчастный случай. Маму убили.

Я смотрел на Дарью и не знал, верить мне своим глазам и ушам, или нет. Дарья увидела это в моих глазах, по столу пододвинула мне телефон.

— Позвони ей, — предложила она. — Она не отвечает, ни на мобильном, ни на домашнем. Я сама думала сначала, что это… у меня в голове, звонила Софе, переспрашивала. Но — нет, к сожалению нет. Мамы нет, Софа видела ее тело. Только она бубнит, что это несчастный случай, а я точно знаю, что нет.

— Почему ты так уверена? — глухо спросил я. — Может, расскажешь, что знаешь, и мы вместе подумаем?

Софа позвонила в семь утра, когда Дарья была еще в трипе. «Хорошо что я догадалась телефон поставить на вибрацию и под задницу положить, — грустно усмехнулась она. — Если бы он начал горланить рядом на тумбочке, представляю, чтобы я успела увидеть, прежде чем вернулась бы ии поняла, что это всего лишь телефон. А так мне привиделось, что я была у стоматолога, и все они там уверяли меня, что лучше всего лечить зубы в прямом смысле через задницу. И — главное, что они-таки меня убедили, и уже начали сверлить. Слава Богу, я была уже «на титрах» и быстро вернулась! Представляешь, как бы мы покатывались со смеху?» Я представил, — это было смешно, но сейчас мне не захотелось даже улыбнуться. Софа сказала, что вчера очень поздно вечером, или даже уже ночью Ива, видимо, куда-то собралась, не смогла открыть дверь, которую у них частенько заедало, и решила перелезть на соседний, общий балкон, чтобы спуститься по лестнице. Но она была в туфлях на каблуках, и неловкая обувь, видимо, соскользнула с уступа балкона. Пальцы не выдержали, и Ива сорвалась вниз. Поскольку время было позднее, никто момента падения не видел, за кустами на газоне тело в глаза тоже не бросалось. Умерла она не сразу, возможно, звала на помощь, но никто не услышал. Обнаружил ее сосед, рано утром выходящий выгуливать собаку. Приехавшие полицейские обнаружили мобильник и начали обзванивать родственников. Абоненты «Муж» и «Доченька» не ответили (здесь, на Украине Дарья купила местную «симку», номер которой она сообщила матери и Софе, но Ива в контакты телефона этот номер, видимо, не записала). Ответил абонент «Любимая свекровь», которая срочно приехала и опознала невестку, потом — позвонила Дарье. Все.

— Ну, и что здесь, по-твоему, не так? — хмуро спросил я, когда Дарья закончила. — Что указывает на то, что это — не несчастный случай?

Дарья посмотрела на меня так, как смотрят на человека, запнувшегося в ответе на вопрос: «Сколько будет дважды два?»

— Как минимум три вещи, — уверенно ответила она. — Мама в молодости серьезно занималась спортивной гимнастикой, но уже в девятом классе вымахала за метр семьдесят. С таким ростом у нее шансов не было, время лошадей типа Турищевой прошло. К тому же она что-то там повредила, ну, и бросила. Но закалочка осталась. Я ее в детстве как-то раз довела, она меня за ухо схватила, — мне показалось, мочку клещами зажали. И отцу она палец из сустава «на раз» вывернула, когда он драться на нее полез. Пакеты из магазина прет тяжелющие, — у нее пальцы синие, а она даже не замечает. И поручни у нас на балконах очень удобные, так что «пальцы не выдержали» — это не очень канает, разве нет?

Она говорила громко и уверенно, слезы высохли в ее глазах, наморщенный лоб выдавал лихорадочную работу мысли.

— Ну, может быть, — в сомнении пожал плечами я. — Но не более того. Кто знает, как оно все было на самом деле?

— Да, хорошо, согласна, — отмахнулась Дарья. — Но этот аргумент так, на сладкое. Второй посильнее. Вообще очень странно, что мать куда-то ночью собралась. И так сильно ей куда-то понадобилось, чтобы, не сумев открыть дверь, она полезла через балкон, при том, что после смерти бабушки она сама говорила, что стала бояться высоты? Очень сильно вряд ли, как скажет Софа. И последнее. Скажи, ты помнишь, чтобы мать была на высоких каблуках?

— Да, конечно! — воскликнул я прежде, чем подумал над вопросом, таким очевидным казался ответ, но подумав всего секунду, сразу отыграл назад: — Нет, погоди.

Я задумался. На первый взгляд, такая женщина, как Иваи высокие каблуки представлялись чем-то единым, неразрывным, дополняющим друг друга, как женские пальцы и красивые длинные ногти. Но в том-то и дело, что чем сильнее я напрягался, тем менее органичной представлялась мне Ивав образе «high heels». Дарья прочитала мои сомнения.