Довакина нет, но вы держитесь (СИ)

– Да поможет нам Мара! Смотри, тут следы не высохшей слюны, – произнёс он, указав на место чуть повыше локтя.

Приглядевшись, поняла, что он прав, а значит, прав был и брат Верелий, утверждая, что таинственный трупоед всё ещё здесь. Я посмотрела во тьму, что сдавливала виски, и в ней, среди мертвецов и коридоров мне померещилось движение.

Данмер накинул саван на покойника и забрал факел.

– Нужно найти того, кто здесь прячется, – бесстрашно следуя во мрак, выдал он.

Вытащив Сияние Рассвета из-за пояса, стащила с гарды обмотку, и наконец, стало чуть светлее. Не составило труда понять, что Зал Мёртвых огромен, и кто бы здесь ни прятался, он может делать это вечно, пока сам не захочет показаться.

– Разделимся, – предложила я, и Эрандур обернулся.

– Это не слишком удачная идея, – заметил он.

– Зато так больше шансов изловить трупоеда.

Данмер ненадолго призадумался.

– Верно, – согласился он, наконец. Неужели мой план действительно хорош? – Но если заметишь что-то подозрительное, что угодно – кричи!

– Пока что мы тут самые подозрительные, – натянуто улыбнулась и пошла прямо во мрак, а друг свернул налево. Свет его факела удалился, неся за собой трепещущие тени, а я осторожно, по-кошачьи мягко, принялась красться во мглу, где ползали древние страхи.

Бальзамический запах становился гуще, а запах смерти ослабевал. Кажется, в этой старой части Зала Мёртвых не было свежих погребённых. Но всё равно, как же тут мерзко!

«И притягивает твоё любопытство, не так ли?»

Услышав это, я резко развернулась на месте и приготовилась уже орать, но язык прилип к небу, а во рту скопилась слюна. Не знаю, хорошо или плохо, что я завтракать не стала? И… какова же человечина на вкус?

«Не бойся своих желаний! Ты просто такая же, как мы! Признайся, тебя всегда тянуло во тьму, ты мечтала попробовать что-то новое, запретное! Но это совсем не плохо… Я тебя понимаю… Мы все понимаем тебя».

Этот вкрадчивый, шепчущий голос, похожий на перебирание мягких паучьих лапок в углах, на перестук коготков сколопендр и шипение мокриц под гнилыми половицами, на шелест перетекающей слизи, то ли женский, то ли бесполый вовсе, заполнил мою голову, вынудив замереть посреди Зала Мёртвых в оковах первобытного страха. Я судорожно вздохнула и проглотила вставший посреди горла ком, прошептав:

– Кто тут?

«Тут только ты, Джулия. Только ты и твои желания…»

До хруста костяшек сжав меч в руке, игнорируя шепот, двинулась вперёд по коридору, чувствуя, что достаточно близко к цели. Мой свет озарил очертания алтаря Аркея, покрытого паутиной. Заключенный в ореол из лучей шар, испещренный резными узорами, стоял на возвышении, к которому тянулась невысокая лестница из трех ступеней. Но в тенях алтаря сокрылось нечто, зовущее меня, и это была вовсе не сила божества покровителя мертвых.

«Ты всегда знала, что омерзительна, уродлива, что твои мысли порой подобны гнили… Докажи, что это так… Но знай, что я приму тебя в свои объятия и никогда не отвернусь, в отличие от тех, кто не может этого понять…»

– Покажись! – не выдержав, крикнула я, и эхо загуляло по узким коридорам, отражаясь от ниш и стен.

Из тени возле алтаря на меня уставилась женщина. Бретонка, одноглазая и страшная, если не сказать уродливая, притом, что в ней не было ни единой черты, что внешне делало бы её некрасивой. Нечто изнутри, тёмное и отвратительное, пробивалось сквозь не слишком привлекательное худое, бледное, обрамлённое русыми волосами лицо. Её пальцы, как паучьи лапки, выросли из тени и коснулись камня. Придерживаясь за стену и пошатываясь, она медленно вышла ко мне. Из одежды на ней была поношенная клепаная броня и кожаные сапоги до колен. И как только не мёрзнет в стылой крипте!

– Ты слышала голос госпожи? Она говорила со мной… О тебе… – хрипло прошептала женщина.

– Какой ещё, в Обливион, госпожи?! – громко изумилась я.

– Госпожа Намира… Она не указала бы на тебя, если… О! Ты хотела попробовать, да? С самого детства тебя тянуло к запретному? Кто у тебя умер, братик или сестренка? Или ты просто смотрела на мертвых и жаждала вкусить их плоти! Я ела… Это… это самое вкусное, что я когда-либо ела! Но этот жрец… – её голос сделался едва различим. – Он заметил… Я… я чувствую… Свет!

Она отпрыгнула назад в тень и забилась в угол.

Я обернулась – по коридору шёл привлеченный моим возгласом Эрандур, гордо неся перед собой факел.

– Джулия, ты что-то нашла? – спросил он.

– Кого-то! – ответила, холодея внутри, а в животе и вовсе всё в комок сбилось. – Нам тут предлагают попробовать мертвечину во имя Намиры.

Я направила огонек к женщине. Она сжалась в углу, закрывая лицо от света.

– Пошли по-хорошему, стражники решат, куда тебя девать, – выдала ей, собрав всю свою уверенность после увиденного и услышанного.

– Нет! Во имя госпожи! Я попробую и твоей плоти! – женщина вдруг бросилась на меня, но ослеплённая светом напоролась на меч, резко выставленный мною вперёд на вытянутых руках. Лезвие магического клинка прошило насквозь кожаные вставки брони, прикрывающие живот, словно расплавив их.