Доверяю тебе

— Только посмей! И я прыгну следом за тобой! — прогремел такой знакомый и родной голос. Я распахнула глаза, но не смогла пошевелиться в его руках, что крепко держали мертвой хваткой. — Никакие семь этажей не отнимут тебя у меня! Я не отпущу! Никогда! Слышишь Саша?! Никогда!

Свободной рукой мужчина захлопнул окно, и снова ухватился за меня, как за спасательный круг. Его сильный захват причинял боль ребрам, которые и так были стянуты корсетом. Но я не издала ни звука, а впитывала тепло кольца рук и его крепкой груди, к которой он прижал мою спину. Его частое, горячее дыхание опаляло шею. Я до сих пор не могла поверить, что Владислав здесь, в этой палате и только что предотвратил непоправимое — спас мою жизнь.

Какая же я глупая, что решилась на этот шаг. Стыд и облечение топили изнутри, и я не понимаю, как мне совладать с этими эмоциями. Боже, ведь я только что могла лишить себя возможности быть рядом с ним.

Ради этих секунд, когда спиной чувствуешь стук его сердца, что так и норовит выпрыгнуть из груди, когда наслаждаешь объятием его сильных рук, что держат тебя, как самое дорогое сокровище, что у него есть, ради его родного голоса, которым он так легко решает все мои проблемы, стоит жить!

Сейчас, он так близко, стоит только повернуться и увидеть его обеспокоенное лицо, должно быть хмурое, но такое любимое, прижаться к его груди, обнять и не отпускать больше никогда! Он здесь, и что может быть важнее в этой жизни?

Пока его не было рядом, все эти дни, казались сущим адом. Под внешним безразличием таилось столько тягостного ожидания. Я была пустой, никому не нужной, и совсем не понимала, как мне жить, в каком направлении двигаться — ведь идти никуда не хотелось. За что держаться, когда рядом нет никого, кто способен поддержать, и я совсем одна.

Мы так и стояли молча. Он продолжает удерживать меня и глубоко дышит. Я же боюсь обернуться и увидеть его лицо. Боюсь произнести хоть слово. Но он, как будто прочитав мои мысли, медленно развернул меня, и усадил на подоконнике. Как только я взглянула ему в глаза, сердце мое было готово разбиться. В его темных глазах было столько эмоций, которые сменяли одна другую: страх, надежда, боль, и самое важно любовь. Я не могу ошибаться, его глаза никогда не лгали. Чувства подсказывают, что, верно читаю мужчину, как отрытую книгу. Взгляд хаотично осматривает его встревоженное лицо, красные полные боли глаза, морщинки в уголках глаз. Он действительно любит меня и не собирался бросать, нет сомнений. Сдерживая слезы, прильнула к нему, обняв за плечи.

— Прости, что не был с тобой, когда ты больше всего в этом нуждалась, — тихо шепчет, мягко гладя мои волосы. — Прости дурака, что не уберег, а обещал, прости за все, девочка моя, — продолжает хрипеть.

Я же молчу, слов не было, не хочу говорить, достаточно было того, что он рядом. Поток слез неожиданно вырвался из моих глаз, от чего я беззвучно вздрогнула в его руках. Руки и тело Владислава напряглись, и он прижал еще теснее к себе. Хотелось слиться с ним воедино и поставить время на паузу. Без каких-либо объяснений и сожалений. А просто слушать стук его сердца и вдыхать запах его кожи.

— Я хочу впитать всю ту боль, что у тебя внутри. Избавить тебя от нее и стереть из памяти все ужасы. Но не могу, Сашка. Не могу! И от этого хочется кричать во все горло! Но я обещаю, что мы совсем справимся, ты у меня сильная, — лихорадочно подбирает слова мужчина.

Я не могла быть согласной с его словами, потому как не представляла это. Поэтому обреченно покачала головой. Влад чуть оторвался от меня и взяв за подбородок попытался заглянуть в глаза, но я упорно смотрела вниз.

— Справимся, вместе, — продолжал он, губы его тряслись, от невозможности найти правильных слов утешения. Слов, которые заставят поверить, что все будет как раньше. Не будет, — прошу, дай нам шанс, дай мне шанс, сделать все как было и даже лучше! Прошу, малыш! — судорожно касаясь пальцами моих щек, лба, с мольбой в голосе просит Владислав, — мы найдем лучших психотерапевтов, хочешь? Черт возьми, я все сделаю для тебя! А хочешь, — его глаза тревожно загорелись, он был похож на сумасшедшего, который пытается заставить поверить ему, — мы уедем? А?! Из этого города, из страны! Подальше ото всех, только ты и я? Ты была на море? — его безумный взгляд начинал пугать меня, — не молчи Саша! Не молчи! — молил он, как заведенный, ожидая ответа.

Положив ладони на его грудь, я чуть отстранилась.

Потому как неожиданно меня охватило чувство омерзения, к себе, к своему телу, к своей жизни, уже дважды изуродованной. Я не верю, что действительно нужна после всего этого Владу. Вскинув руку ко рту, закрыла, внешней стороной ладони, рот и жадно впитывала черты лица мужчины, боясь упустить что-то. Слезы еще большим потоком заструились по щекам.