Доверие

Этих ощущений почти достаточно, чтобы забыть о прошлых обидах. Не хочу отпускать Калеба.

Но не уверена, что ему следовало приезжать.

Шина вращается, постепенно замедляясь. Он перестает подталкивать и позволяет мне остановиться. Мир и мои внутренности прекращают кружиться. Стоя у меня за спиной, Калеб останавливает шину, а я устремляю взгляд в землю.

– Откуда ты узнал о качелях? – интересуюсь, не ожидая услышать ответ, разумеется.

Парень вручает мне лист бумаги, сложенный много раз. Я забираю его и расправляю.

Едва заметив фотографию, сразу же понимаю, что это такое. Распечатанная статья, одна из многих, посвященных моим родителям. Отец катает мать на качелях из шины на том же месте. Их лица сияют самыми искренними улыбками, какие я только видела.

Вдалеке, еле различимая, из окна на них смотрю я, подперев подбородок руками. Мне лет семь-восемь, не больше.

Сложив распечатку, отдаю ее Калебу.

– До сих пор не верится, что ты здесь, – шепчу я. – Ты действительно покинул пределы Колорадо.

– Пришло время, – отвечает он.

Я резко вздыхаю. Его слова буквально сбивают меня с ног, словно грузовик.

Что?

Не веря своим ушам, я слезаю с шины и поворачиваюсь лицом к нему. Голос у Калеба низкий, но мягкий. Четкий и веский. Он заговорил.

Калеб заговорил.

Обогнув шину, он подходит ко мне.

– Мой дом там, где ты, – тихо произносит парень.

Я качаю головой. Понятия не имею зачем. То ли не верю, что наконец-то его слышу; то ли не могу поверить, что не помню, почему изначально разозлилась, черт побери. Будто камень с души упал. Это все, что я хотела услышать.

Парень тянется к заднему карману, достает серую книжку в мягкой обложке, которая кажется знакомой, и вручает мне.

– Я нашел книгу.

Забрав ее, вижу название. «Сирены Титана». Мы читали этот роман в рыбацкой хижине. Собирались закончить по возвращении домой, однако потом обнаружили, что случайно забыли его там.

– После твоего отъезда я вернулся в коттедж и начал читать сначала.

Внимательно слушая, я уже влюбляюсь в звук его красивого голоса, бархатистого и успокаивающего. Слова пока еще получаются растянутыми с непривычки.

– Вслух, – добавляет Калеб.

Он тренировал речь последние шесть недель, читая вслух.

Я вытираю уголок глаза.

Приблизившись, Калеб ласкает мое лицо и ловит слезу, прежде чем та упадет.

– Теперь ты слышишь себя лучше? В одиночестве?

Слабо улыбаюсь. Он нашел мою записку. Глаза парня по-прежнему выглядят грозно, зато тон… выдает неуверенность. Калеб беспокоится, что я больше его не хочу.

– Думаю, я готова слушать нас обоих, – отвечаю. – А ты?

Кивнув, он поясняет:

– Мне тоже нужно было этому научиться. Я должен был услышать себя. Прости… что это заняло так много времени.

Уголки моих губ приподнимаются в улыбке. Нагнувшись, Калеб целует меня. Я обвиваю руками его талию, и тепло мгновенно разливается по телу.

Калеб…

Он начинает неторопливо, постепенно ускоряя темп, погружает язык в мой рот, затем покусывает и оттягивает нижнюю губу.

– Куда ты, туда и я, – шепчет парень в перерывах между поцелуями.

– Ты везде будешь счастлив?

Я бы с удовольствием обосновалась в Чапел-Пик когда-нибудь. Или даже лучше в той хижине. Правда, после реконструкции и расширения. Но сперва у меня есть планы. Калеб отправится познавать мир со мной?

Сделав паузу, он смотрит мне в глаза и заявляет:

– Без тебя не буду. В этом я уверен.

Вот все, что я хотела знать. Если мы вместе – значит дома. Место значения не имеет.

– Я люблю тебя, – говорю ему.

Калеб касается моего носа кончиком своего.

– И я тебя люблю.

В груди все сотрясается. Я пытаюсь не разрыдаться, словно имбецилка. Хотя слышать это приятно. Наконец-то.

Мы целуемся и обнимаемся. Мысленно я уже планирую, как мы проведем месяцы, оставшиеся до начала занятий в школе дизайна.

– Продолжай говорить, – умоляю я.

Мне нравится его голос.

От низкого смеха Калеба голова идет кругом.

– Что я должен сказать?

– Что угодно. – Я улыбаюсь. – Может, почитаешь мне?

Подхватив под бедра, он поднимает меня и направляет мои ноги вокруг себя.

– Покажешь свои книги? – бормочет парень напротив моего рта.

– Они в моей спальне.

Поймав мои губы зубами, он произносит мрачным, многообещающим тоном:

– Я на это надеялся.

Улыбнувшись, крепко прижимаю его к себе, пока Калеб несет меня в дом.

Эпилог

Калеб

Пять лет спустя…

Я провожу большим пальцем по ее губам. Она раскачивается на мне сверху, трется и вбирает мой член в себя.

Боже, эта девчонка любит палатки. Черт возьми.

Тирнан выгибает спину, продолжая трахать меня; ее волосы спадают каскадом вдоль позвоночника. Откинувшись назад и опершись на одну руку, второй удерживаю ее за талию.

Твою мать, детка. Я испускаю стон.

– Калеб, – жалобно скулит она, впивается ногтями мне в плечи, наклоняется и целует мои губы.

От ее вкуса и жара голова идет кругом. Тирнан разбудила меня десять минут назад, на рассвете, и оседлала уже во второй раз за последние шесть часов.

Как легко во мне пробуждается желание к моей прекрасной девочке.