Доверься мне (ЛП)

— Просто рассказываю ей о голе, который планирую забить в ее честь.

Все, чего я хочу, это покрасоваться перед своей девушкой, и я знаю, что ей это нравится, даже если она закатывает глаза на большинство моих нелепых выходок.

Через три минуты после начала второго периода Гарретт выпрыгивает на лед за мгновение до меня и хватает шайбу, когда она пересекает красную линию.

Он зовет меня по имени, когда я перепрыгиваю через борт и трижды стучу клюшкой по льду, чтобы дать ему знать, что я здесь. Шайба попадает на изогнутую часть моей клюшки без каких-либо усилий со стороны Гарретта, его глаза прыгают между сеткой и защитником, который собирается влететь в него.

— За тобой, Беккет! — кричит Эмметт слева от меня, предупреждая меня о нападающем, который настигает мою задницу.

Я сбрасываю скорость и смотрю, как левый нападающий пролетает мимо меня прежде, чем понимает, что я больше не с ним. За секунду, которая ему понадобилась, чтобы развернуться, я проскальзываю мимо него, ища своих ребят.

— Все! — кричит Гарретт со стороны сетки, готовый к передаче. — Забивай, детка!

Моя левая нога скользит назад, когда я закручиваюсь, и моя клюшка как молния с треском ударяет по шайбе. На арене повисает тяжелая тишина, каждый болельщик затаил дыхание, когда я позволяю шайбе взлететь. Прежде чем она попадает в сетку, она ударяется о перекладину с таким громким звоном, что раздается эхо. Вся арена взрывается.

— Прямо в яблочко, детка! — кричу я, вскидывая руки над головой.

— Так их, приятель! — рычит Эммет, впечатывая меня в борт.

Я соскальзываю, падая на лед, когда на нас наваливается Гарретт, а за ним наши защитники. Когда я, наконец, встаю на ноги, я сканирую толпу в поисках единственного человека, которого хочу видеть.

Оливия уже на ногах, хлопает и кричит вместе с Карой. Ее глаза находят мои, когда я проезжаю мимо скамейки запасных, обмениваясь перчатками с товарищами по команде, и она посылает мне луч улыбки ярче красного света, который все еще горит над вратарской сеткой.

Камеры поворачиваются в мою сторону, когда я останавливаюсь перед ней, и ее глаза расширяются, улыбка исчезает, сменяясь гримасой ужаса, когда она словно в замедленной съемке видит как поднимается моя клюшка.

Не смей, — произносит Оливия.

Но Кара прыгает вверх-вниз, трясет Оливию за плечи, подзадоривая меня сделать это.

И я делаю. Я направляю на нее свою клюшку, подношу перчатку к губам и посылаю Оливии самый большой, самый громкий воздушный поцелуй, на который только способен, а толпа сходит с ума. Ее вишнево-красное лицо второй раз в жизни оказывается на большом экране, потому что я никогда не усвою урок.

Я вскидываю руку вверх, жестикулируя своей клюшкой.

— Это моя гребаная принцесса! — я ведь говорил, что все делаю с огоньком.

Мой гол трижды показывают на большом экране, пока я прислоняюсь к бортам и пью воду, болтая с ребятами. Когда я выстраиваюсь у красной линии для отбивания шайбы, я украдкой бросаю взгляд на Оливию. Она закинула ноги на стекло, откинулась на спинку сиденья, одна рука закрывает слишком большую часть ее прекрасного лица. Она прищуривается. От моей ухмылки ее взгляд становится еще уже.

— О боги. Могу я с ней замутить? — Лукас Дейли, центральный нападающий и вице-капитан Сиэтла, ухмыляется мне, скользя по маленькому кругу с клюшкой.

— Что ты, блять, сказал?

— Когда ты с ней закончишь, — он бросает взгляд в сторону Оливии. — Могу я с ней замутить?

Мои зубы клацают, когда я сжимаю их вместе.

— Я не планирую заканчивать с ней.

От его недоверчивого фырканья моя шея трещит, когда я наклоняю голову слева направо. Он пытается вывести меня из себя, а я не могу этого допустить, особенно когда здесь Оливия.

— Ты трахнул ее, теперь я жду, когда ты сделаешь то, что у тебя получается лучше всего — бросишь ее.

— Отвали, Дейли, — равнодушно бросает Эммет.

Дейли удивленно вскидывает бровь.

— Или что? Твой приятель вырубит меня?

— Если ты не прекратишь открывать рот? — я подаюсь вперед, пока моя грудь не касается его груди. — Да, именно это я и сделаю.

Судья просовывает руку между нами.

— Ладно, джентльмены. Хватит. Давайте покончим с этим.

Я занимаю свое место на льду, стряхивая гнев, который волнами спадает с моих плеч, пока я готовлюсь к очной встрече с Дейли. Судья зажимает свисток между губами и наклоняется, шайба в его руке зависает над синей точкой.

— Господи, ты только глянь на нее, мать твою!

Вздохнув, судья выпрямляется и проводит ладонью по лицу. Я едва замечаю это. Я слишком сосредоточен на взгляде Дейли, который приклеен к моей девушке, которая, как оказалось, наблюдает за нами, поджав нижнюю губу.

— Она маленькая, распутная шалава, не так ли? Я разорву ее на две части.

Рычание, что разрывает мое горло и прорывается сквозь губы, даже не похоже на человеческое. Прежде чем я успеваю понять что происходит, мои перчатки и клюшка оказываются на льду, кулаки сжимают горловину майки Дэйли, мое лицо у его лица, когда я притягиваю его к себе.