Доверься мне (ЛП)

— Так мы и планируем. Ты будешь сидеть за скамейкой запасных вместе с Олли, мамой и сестрой.

Его глаза загораются.

— А Кара? Я люблю эту вздорную женщину.

— Моя вздорная женщина там тоже будет, — Эммет вздыхает. — Возможно, она будет самой громкой на всей этой чертовой арене.

Когда парни уходят, Хэнк, Дублин и я отдыхаем на балконе. В Ванкувере прекрасный день, голубое небо и светит солнце, и он становится в тысячу раз прекраснее, когда в дверь входит Оливия с огромной улыбкой, которая освещает все мои внутренности.

— Я принесла обед, — восклицает она, распаковывая большой греческий салат и несколько пит. Она роется в своей сумке и достает три бутылки. — И чай со льдом!

— Обожаю, — говорит Хэнк, обхватывая рукой бутылку.

— Отвали, — говорю я ему. — Я знаю, что ты говоришь о моей девушке, а не о холодном чае.

Он хмыкает в бутылку, пока Оливия разворачивает питу и кладет ее перед ним.

— Черт.

— Ты ангел, — я прижимаюсь губами к ее губам. — Сколько у тебя времени?

— Только двадцать минут, если я хочу успеть вернуться к следующему уроку.

— Думаю, вопрос в том, хочешь ты этого или нет, — я играю бровями, предлагая ей прогулять занятия.

— Осталось всего полторы недели.

— И ты будешь в моем распоряжении все лето.

— Не хочу говорить тебе, сынок, — говорит Хэнк, — но ты должен разделить ее с остальными.

— Ни хрена я не должен. Я весь год делился ею с кучей озабоченных подростков. Я уже своим наделился.

Хэнк улыбается, его глаза блестят под солнцем.

— Не могу поверить, что через несколько дней вы официально будете жить вместе. Я так счастлив, что вы нашли друг друга, — он кладет свою руку поверх руки Оливии, когда она сжимает ее. — Тебе грустно прощаться со своим домом?

Оливия, жуя, на мгновение задумывается. Ее глаза находят мои, и она улыбается, с энтузиазмом мотая головой.

— Честно говоря, нет. Я думала, что буду, но правда в том, что я никогда не чувствовала себя дома. Не могу дождаться, когда буду жить с Картером в одном доме, — она подмигивает мне. — Но по большей части я не могу дождаться, когда у меня будет семь каминов.

— М-м-м… — я тянусь под столом, просовываю руку под ее юбку и глажу ее бедро. — Продолжай говорить, малышка Олли, — я продолжаю свой путь, но останавливаюсь и гримасничаю, когда не добираюсь до трусиков. — Что это за хрень?

Она сдвигается, демонстрируя мне свои подтянутые ноги под зеленой армейской юбкой.

— Это юбка-шорты.

— Юбка-шорты? Что это за хрень?

— Против таких же озабоченных маленьких засранцев, как ты, — она хмыкает про себя, разглаживая ткань. — Юбка с шортами под ней. Идеально подходит для уроков физкультуры летом.

— Мне это не нравится, — это не легкодоступно. — Сними ее.

— Уверена, мальчики оценят, — она испытующе приподнимает бровь.

Блять.

— Нет. Не снимай.

Хэнк вздыхает.

— Я никогда не чувствовал себя беспомощно слепым, как сейчас.

Оливия съедает только половину своей питы, поэтому, когда я заканчиваю свои две, я поглощаю оставшуюся часть ее.

Она снимает свои сандалии и шевелит пальцами, прежде чем прижать свою голую ногу к моей.

— У тебя огромные ноги.

— А у тебя детские ножки, — возражаю я.

Она вскидывает брови, и смотрит на меня с хитрым, невпечатленным хмурым выражением лица.

— Знаешь, что говорят о гигантских ногах? — шепчу я, целуя уголок ее рта.

— Гигантское эго.

— Гигантский член, — говорим мы с Хэнком вместе, отчего моя прекрасная леди возмущенно вздыхает.

— Честно, — говорит Оливия, собирая мусор, и покачивая головой. — Удивительно, что вы двое не родственники.

— Есть шанс, что ваши дети будут такими же, как он, — добавляет Хэнк.

— Отлично. Не могу дождаться, — она проверяет часы и вздыхает. — Мне пора.

— Я провожу тебя, — предлагаю я. — Ты хочешь прогуляться, Хэнк? Река совсем рядом.

Он кивает, и, когда он встает, к нему мчится Дублин.

Снаружи я наблюдаю, как Оливия с легкостью забирается на переднее сиденье грузовика. За последние несколько месяцев она привыкла к нему.

— Знаешь, от человека, который так сопротивлялся вождению этой штуки, ты, похоже, ее полюбила, — я делаю вид, что осматриваюсь. — Я не вижу никакого снега.

Она перегибается через руль.

— Я привыкла к силе, которая приходит с такой высоты. Я люблю ее, не забирай ее у меня.

Конечно, я никогда не сделаю этого. Несколько ночей назад она позволила мне трахнуть ее на заднем сиденье. Я проехал пятьдесят минут до кинотеатра только ради это.

— Даже и не думаю, — я беру ее подбородок и целую ее идеальные губы три раза. — Увидимся дома, тыковка.

Хэнк молчит во время прогулки в парке, и я знаю, что он хочет что-то сказать. Он доказывает, что я прав, как только его задница опускается на скамейку на берегу реки.

— Знаешь, я всегда знал, что для тебя кто-то есть, но я не мог представить себе более идеальной пары, чем эта девушка. С Олли ты просто плюшевый мишка.

— Я люблю ее, — возможно, это мое единственное оправдание, но оно лучшее. Она помогла мне стать человеком, которым, я уверен, гордился бы мой отец. Не думаю, что нашел бы эту версию себя, если бы она не пришла в мой мир и не испытала меня на прочность.