Довести Хабиба

Мы уже отошли от нашего гостиничного комплекса и месили ботинками придорожный слякотный снег, а Хабиб всё не переставал улыбаться в бороду, искоса поглядывая на меня. Как-то само собой вышло, что мы с ним оторвались от остальных, не нагруженные снаряжением, и сейчас шли впереди только вдвоем по узкой пешеходной тропинке вдоль дороги.

На улице были комфортные +3, солнце жарило прямо в лицо как сумасшедшее, белоснежный снег вокруг ослепительно блестел и звонкий горный воздух наполнял легкие колким, хрустальным счастьем. Единственное, о чем я жалела сейчас в своей жизни – это о том, что так и не накрасила ресницы…

Разговор не клеился, да мы и не пытались особо. Обычно ощущение идущего рядом малознакомого человека очень неуютно. Но все эти хитрые сытые улыбки Хабиба, откровенно заинтересованные взгляды, искоса бросаемые в мою сторону, итак заполняли собой всё окружающее пространство, не давая ощутить дискомфортную пустоту.

Вот только до жути хотелось спросить про канареечный цвет. И еще почему-то что-нибудь про детство. Не знаю, если мне человек интересен, я люблю такие разговоры. Обычно то, с чего твой собеседник начинает свой рассказ, очень ярко его характеризует. А Хабиб мне интересен был…

С виду ходячий набор стереотипов – он постоянно вылезал дальше этих рамок, словно ему было тесно в них, и, казалось, сам же себя в них обратно запихивал. На первый взгляд Сатоев не казался глубоким человеком, сильно напоминая моего бывшего мужа, простого как боксерская груша. Но это только на первый. Вторым же я украдкой поглядывала на него прямо сейчас.

Чем ближе мы подходили к горнолыжке, тем больше людей становилось вокруг. Шумных, разноцветных как стайка экзотических птиц, румяных и веселых. И мызука задолбила в уши, делаясь громче с каждой секундой. Внутри кольнуло смутным сожалением. Стало жаль, что мы так быстро пришли- мне нравилось идти с ним в тишине. И еще эта чудесная погода с ультрамариновым, девственно чистым небом над головой…

Снег не идет, а значит перевал откроют быстро…

Это что же? Я выиграю машину? Грустно улыбнулась своим мыслям. Нет, я не настолько бессовестная, чтобы требовать такой дорогой подарок по сути ни за что. Глупый спор. Так, подшучу только напоследок…

– Ну, с дЭтьми может и не спишь, Мадин, но кое-кто из увядающего поколения явно не прочь, – вдруг ворвался в мои мысли Хабиб. Так неожиданно, что я оторопела и поначалу вообще не поняла, о чем речь.

– Ты о чем?

– О Викторе твоём, – хмыкнул Сатоев, на ходу глубже засовывая руки в передние карманы джинсов.

–А-а-а, – протянула я, не в силах скрыть разъезжающуюся на губах улыбку.

Это что? Ревность что ли? Интересно…От необходимости сразу что-то отвечать меня избавила небольшая компания сноубордистов, поравнявшаяся с нами и вынудившая посторониться.

– Увядающего? – переспросила невинным голосом, – У Виктора ведь с тобой разница лет пять наверно, Хабиб. Тебе вот сколько? Ему сорок три…

Чуть в голос не засмеялась от того, как от возмущения у него лицо перекосило. И морально приготовилась к жутчайшему акценту. Но Хабиб удивил. Опять. Он лишь на мгновение нахмурился, а потом расслабленно заулыбался.

– Тридцат шЭст. И я точнА в сорок буду выглядЭт лучше, – резонно заметил он.

Мне осталось только закатить глаза.

– Ты устаешь себе льстить когда – нибудь?

– НЭ испытываю такой потрЭбности – уставать. Так у тЭбя с ним ничего? А то так взъелся…

– Нет, не было и не будет, – ответила честно, не видя смысла врать, – Мне приятно его внимание, оно ненавязчивое, но в общем это всё…

Сатоев кивнул, о чем-то задумавшись. А мы тем временем уже вышли к первому подъемнику и синхронно свернули к небольшой торговой галерее, состоящей из симпатичных деревянных домиков, выискивая надпись "прокат".

– А кИто тогда после мужа бИл? – опять в лоб поинтересовался Хабиб.

– Не твоё дело, Хаби, – пропела я и потянула его за рукав куртки в сторону нужного магазина.

В прокате выяснилось страшное. Что мы с Хабибом из двух непримиримых лагерей. Он был за лыжи, а я за сноуборд. Так разбиваются сердца…

– На хЭрена тЭбе доска эта гладильная? – ворчал Сатоев, хмуро взирая на то, как консультант- тощий паренек с фиолетовыми вихрами, торчащими во все стороны, подбирает борд, ориентируясь на мои пожелания по жесткости.

– Иди свои палки мерь, а? – беззлобно огрызнулась я, прогибая очередную доску, – И вообще, ты как кататься собрался?

Подняла на Сатоева насмешливый оценивающий взгляд.

– В джинсах этих…Они же как колготки на тебе…Не боишься, что треснут в самом стратегическом месте, а?

– Эт да…– Хабиб, согласно улыбаясь, почесал короткий ежик на затылке.

– Эй, брат, штанами есть гИде разжиться? – обратился к фиолетовому.

– Тут магазин со снарягой следующий, там шмотки купить можно. Только цены…– начал паренек, махая рукой, покрытой татуировками, влево.

– Понял, спасибо. Я щас, Мадь.

– Ага, давай, – рассеянно кивнула, отставляя понравившуюся доску.

Все равно, судя по канту, еще и точить надо будет. Подожду.