Довод Королей

– Трудно любить тех, кто пытается казаться тем, кем ему никогда не стать, и считает себя выше остающихся самими собой. Звездный Лебедь, что-то меня на философию потянуло.

– Рамиэрль, я, пожалуй, тоже выучу луцианский. Ты прав, паладины могут лгать нам о людях, а людям о нас. Может быть, мы успеем не только до казни, но и до суда.

2886 год от В.И.

1-й день месяца Сирены.

Арция. Геммская крепость

Настоящая война еще не началась, но первые приграничные стычки были в пользу герцога Эстре. Четыре больших разбитых отряда, с десяток маленьких, отбитая арцийская крепость, две взятые сторожевые эскотские башни – и все это за два месяца. Обнаглевшие за годы безнаказанности полосатики не ожидали нападения, тем более зимой, за что и поплатились. Но удачи не окрыляли: Приграничье было разорено, полуразвалившиеся пустые замки, покинутые деревни, поля, чью заброшенность не мог скрыть и снег... Даже не верилось, что когда-то Западная Эстре была цветущей и многолюдной.

Тем не менее войско Александра устроилось вполне сносно. Зимой лезть даже в невысокие горы нелепо, но держать в узде возжелавших пограбить соседей можно и в холода. Передоверив Штефану Игельбергу обустройство армии, герцог Эстре занялся подготовкой весенней кампании. Для начала следовало обуздать эскотских баронов, повадившихся разбойничать в Эстре при молчаливой поддержке Джакомо. Правду сказать, король полосатиков на своих приграничных подданных особого влияния не имел, те жили сами по себе, так что «разговор» с разбойничьими сигнорами войной с Эскотой еще не являлся. Сломав же приграничные кланы, Эстре предстояло столкнуться с племянником Джакомо. Граф Ра-Набот железной рукой правил восточными провинциями, не оглядываясь на засевшего в Данлее дядюшку. За Наботом шла считавшаяся неприступной Лидда, и лишь за ней начиналась настоящая Эскота, более или менее управляемая Джакомо Вторым.

Хорошего во всем этом было одно: приграничные вожаки, Ра-Набот, Лидда и Джакомо друг друга не терпели, и каждый последующий не стал бы помогать предыдущему, скорее наоборот. На это и рассчитывал Александр Тагэре, вознамерившийся бить полосатиков по очереди.

Вытурив эскотский гарнизон из Геммы, Сандер задумался о том, что делать с самым сильным из приграничных владетелей, самозваным графом Рориком Ра-Гваром, известным так же как Гварский Лось. Рорик успешно подминал под себя более мелкие кланы, уверенно становясь таким же владетельным сигнором, как Набот и Лидда, но пока избегал с ними бодаться, а вот беззащитная Эстре привлекала его необычайно. При этом Ра-Гвар при всей своей дикости был далеко не глуп. После первых неудач он убрался в свои то ли горы, то ли холмы, и выкуривать его оттуда теперь придется долго и нудно. Эх, если б удалось уговорить полосатика удовлетворять свои аппетиты за счет Набота! Лосю в принципе все равно с кем цапаться, лишь бы добыча была.

Александр с помощью Луи старательно ломал голову над тем, с чего начинать, но выход подсказали сами эскотцы. Дарнийский разъезд, проверявший окрестности Геммской крепости, превратившейся в основной опорный пункт армии Эстре, привез форменный вызов. Тринадцать лучших воинов Ра-Гвара желали сразиться с тринадцатью арцийцами. Разумеется, «волчата» пришли в восторг, но Сандер углядел в предстоящем сражении не только повод помахать мечом. От Рауля ре Фло и Жоржа Мальвани он слышал об эскотских обычаях: полосатики ценили удаль и удачу, говорили даже, что двое эскотцев в один день устроят две драки и три попойки. Это надо было использовать.

Об условиях договаривались такие знатоки, как Одуэн Гартаж и Артур Бэррот, жаждущий отплатить хоть кому-то за королевский турнир. Герцог ожидал посланцев в комнате с нещадно дымившим камином, решая с господином Игельбергом неотложные вопросы. Оглянувшись на скрип двери, Эстре с еле заметной иронией поинтересовался у вошедшего Одуэна:

– Как я понимаю, вы удовлетворили наших полосатых друзей?

– Сандер! – молодой Гартаж хихикнул. – У эскотцев полно недостатков, если даже не замечать их дурацких плащей, но они мужчины.

– Я в них не сомневался. На чем порешили?

– Ну, условия...

– Давай по порядку.

– Определили границы поля битвы, кто их переступит, выбывает из борьбы; выбитый из седла тоже. Деремся, пока не стемнеет. Если наступит ночь и никто не победит, хотя бы осталось только по одному бойцу с каждой стороны, битва считается законченной вничью. Оружие каждый выбирает по себе.

– И это все?

– А что еще?

– Нет, ничего, – задумчиво протянул Александр, вспомнив, что эскотцы отнюдь не обременены рыцарскими предрассудками. – А почему тринадцать?

– Счастливое число, полосатые всегда были суеверны.

– Кто преломит копья от нас, уже решили?

– Да мы все и Бэррот.

– Вас даже с Рафаэлем и Артуром двенадцать, а я, если Лось не дерется, не могу.

– Монсигнор, я считаю своим долгом принять участие в назначенной баталии, – подал голос молчавший до поры до времени господин Игельберг.

– Вы, Штефан?