Дождь

Поднявшись на крыльцо, Тамми остановилась и нерешительно дотронулась кончиками пальцев до массивных дубовых дверей. Рэйнэн, заметив ее замешательство, резко толкнул створку плечом, и она с противным скрипом медленно приоткрылась.

— Не бойся, — сказал он, заходя вовнутрь и протягивая следом малышку. — Дальше ловушек нет, иначе твой кулон мгновенно среагировал бы.

Стихийница робко сделала шаг, подстраивая зрение под полумрак старинного холла. Рэйнэн вскинул руку, и у входа зажглись два пульсара, очевидно, оставшиеся там со времен, когда замок был обитаем.

— Там слева должна быть лестница, — голос Тамми дрогнул, и она шагнула под арку, нащупав рукой каменные перила. Обрывки памяти, как меняющиеся картинки калейдоскопа, стали проноситься у нее перед глазами. Вот она маленькая бежит по лестнице, а за ней следом хохочущий отец… мама, протягивающая к ней руки… няня, ведущая ее по длинному коридору… толстая, румяная кухарка улыбается и сует ей сладкий пряник… Медленно, осторожно проводя ладонью по стенам, Тамми поднималась по лестнице вверх. Там, за второй дверью, за поворотом, была ее комната.

— Я помню, — прошептала она, глотая соленые слезы.

— У отца был кабинет или библиотека? — император осторожно погладил мокрую щеку жены.

— Внизу. Вход в правую арку. Дверь прямо по коридору, — машинально ответила она, а потом, вскинув голову, снова заплакала. — Я помню.

— Нам нужно туда, — Рэйнэн взял малышку за руку, собираясь спуститься с ней обратно вниз.

— Пожалуйста, — умоляюще выдохнула Тамми. — Ты сможешь найти без меня. Я подожду здесь… Там моя комната.

Рэйнэн смотрел в бледное, влажное от слез лицо жены, и ему совсем не хотелось оставлять ее одну в таком состоянии.

— Пожалуйста, — снова всхлипнула она.

— Хорошо, — тяжело вздохнул владыка. — Я скоро вернусь.

Он стал быстро спускаться вниз, а Тамми, дойдя до входа в свою спальню, закрыла глаза, и, навалившись всем телом на просевшие от времени двери, вошла внутрь.

Сквозь узкие своды грязных окон, окованных в тяжелые решетки, падал тусклый свет. Тамми блуждала взглядом по полуистлевшему ковру на полу, камину, покрывшемуся слоем пыли, столику, кровати, над которой рваными клочьями свисали остатки некогда пышного балдахина, и еле сдерживалась, чтобы не зарыдать — громко, отчаянно-призывно, так, чтобы стены отчего дома услышали. Услышали и откликнулись. На кровати лежала кукла. Та самая… маленькая кукла с рыжими волосами, которую ей подарил отец. Взяв игрушку в руки, девушка упала на колени и, прижав ее к груди, стала раскачиваться, повторяя как заклинание:

— Папа, папочка.

Что-то осторожно дотронулось до ее плеча, Тамми замерла, а когда медленно повернула голову, сквозь пелену слез сразу не смогла понять, что находиться за ее спиной.

— С-ш-ш-ш-ш-ш, — прошипела серая тварь, протягивая к стихийнице тонкое щупальце. Девушка, широко распахнув глаза, с безотчетным ужасом наблюдала, как сморг, раскрыв пасть, плотоядно растянул ее в беззубой улыбке. И чем дольше она смотрела на чудовище, тем сильнее у нее возникало необъяснимое, непонятное желание дотронуться до него и понять его суть. Как зачарованная, Тамми вытянула руку и коснулась ею скользкого, бесформенного тела.

Пустота… Серая, зыбучая тоска и безнадежность… Могильный холод и мрак… Внутри существа не было души. Не было ничего. Ни чувств, ни эмоций, ни проблеска разума. Только черная, глубокая, как бездна, пропасть, затягивающая, словно болото. Тварь поглощала магию и жизни, тщетно пытаясь заполнить свою пустоту хоть чем-то. Тамми услышала голос — жуткий, леденящий душу, выпивающий жизненные силы. И, подобно водовороту, ее сознание стало засасывать в холодную, темную воронку.

****

Рэйнэн стоял в центре кабинета Ингероса, и злость гадкой, удушливой пеленой заволакивала его сознание. Ничего. Абсолютно ничего. Ни книг с интересующим его символом, ни бумаг, ни писем. Он проверил с помощью магии комнату на предмет тайников или скрытых иллюзией ячеек, но все было тщетно. Впечатление, что Эрхард уничтожил все следы своего пребывания в замке, все, что могло дать хоть какую-нибудь маломальскую подсказку. Сердито нахмурившись, темный маг подумал, что стоит обыскать верхние этажи и спальню Нэлеи, возможно, там ему удастся отыскать что-то важное. Правую руку внезапно словно обожгло. Рэйнэн раскрыл ладонь и удивленно уставился на начинающий багроветь брачный рубец. Липкая волна страха проползла по позвоночнику.

— Тамми, — крикнул владыка и, оборачиваясь ликом тьмы, метнулся наверх к жене. Безжалостный смерч, ворвавшись в детскую комнату, за доли секунды разорвал не успевшую даже дернуться тварь пополам. Рэйнэн поднял с пола обмякшее тело жены и яростно стал тормошить ее, стараясь привести в чувство. Она была такая холодная, такая неестественно спокойная и тихая. Зеленые глаза потухшим, неживым взором смотрели куда-то сквозь него. Маленькие ладошки стали практически ледяными. Мужчина поднес их к губам, отчаянно пытаясь согреть своим горячим дыханием.