Дождь над Гамбургом

Сверху стена была покрыта вмурованными в бетон осколками стекла и прежде, чем взбираться, Пол осторожно потрогал их кончиками пальцев. Тут же рядом появился Хардт и накинул на стену несколько плотных мешков.

— Я их откопал в сторожке, когда вынюхивал что да как, — сказал он.

Им были видны окна гостиной, расположенной на первом этаже клиники. Ветер донес до них взрыв смеха: пациенты смотрели кинокомедию.

— Похоже, что фильм им нравится, — прошептал Шавасс. — Ну как, готов?

Хардт ответил, и Шавасс, схватившись за укрытую мешковиной стену, рывком перекинул тело на другую сторону. Опустился он в груду опавших листьев и через секунду рядом приземлился Хардт.

Двигаясь по газону и стараясь держаться ближе к деревьям, они достигли дверей котельной. Шавасс прислушался, затем быстро распахнул дверь и нырнул внутрь, вытянув руки вперед. Никого.

Бесшумно Пол прошел в следующую дверь и дальше, через узкий кирпичный проход.

Еще одна дверь. Открыв ее, он обнаружил темное помещение. Рука нашарила выключатель и повернула его. Подвал оказался забит корзинами для белья, напротив находился лифт.

Шавасс быстро обследовал его. Справиться с лифтом было несложно. Шавасс дождался идущего за ним Хардта и предложил:

— Наверное, будет лучше, если каждый из нас возьмет на себя один этаж. Берите второй. Я — третий. Хорошо?

Хардт согласился, вытащив автоматическую «беретту», проверил взвод. Шавасс шепнул:

— Для нашей работы такая пушечка — хуже чем атомная бомба. Если вы кого-нибудь повстречаете и шлепнете, через секунду вся охрана задышит нам в затылки.

Хардт вспыхнул.

— И что вы предлагаете? Чтобы я смирненько поднял ручки вверх?

— Я бы предложил, да вот времени боюсь маловато. — Шавасс затолкнул Хардта в лифт и зашел следом. Двери бесшумно затворились, и они стали подниматься.

Когда лифт остановился на втором этаже, Пол решительно проговорил:

— Будем надеяться, что коридор окажется пуст.

Дверь откатилась в сторону, и Пол осторожно выглянул наружу. Коридор словно вымер. Выпихнув Хардта, он быстро нажал кнопку третьего этажа.

Пол снова наслаждался жизнью, и знакомое чувство невероятного подъема и напряжения распирало грудь. Чувство это было спаяно из многих составляющих, и он никогда не пытался анализировать его. Он знал только, что оно живет в нем и что на самом деле именно из-за этого ощущения он и продолжает свою сумасшедшую работу.

Лифт встал, дверь открылась и Пол вышел в коридор. Все было даже чересчур спокойно, и на мгновение он задумался, не зная, в какую сторону пойти сначала, но тут же повернул влево.

Две комнаты он проверил быстро: сначала прислушиваясь у дверей, потом заходя. Пациенты этих палат, видимо, сидели внизу, наслаждаясь фильмом. В коридоре висели настенные часы, стрелки показывали без пятнадцати десять. Времени почти не оставалось. И вдруг он услышал чье-то пение, слетавшее по ступеням, ведущим с чердака. Пол скользнул в ближайшую дверь и тихо прикрыл ее.

В комнате было хоть глаз выколи, и когда он включил свет, оказалось, что это маленькая кладовка. Шавасс слегка приоткрыл дверь и стал смотреть в щелочку.

Певуньей оказалась молоденькая девушка в накрахмаленном переднике и шапочке. Она ненадолго заходила в каждую спальню. По-видимому, сегодня она дежурила и сейчас совершала обход, поправляя постели.

Она остановилась перед дверью соседней комнаты и поправила белую шапочку. Она была так близко, что Шавасс уловил запах свежести, исходящей от нее. Он почувствовал, что улыбается. Девушка оказалась прелестной: с огромными, наивными глазами, яркими пухлыми губами и кругленькими щечками. Она зашла в спальню, а Шавасс прикрыл дверь кладовки, ожидая, пока она не пройдет мимо.

8

Впоследствии Пол так и не мог вспомнить, кто же был больше удивлен, когда они столкнулись нос к носу: девушка или он сам?

Она так и застыла, подняв руку к прядке волос, выбивавшейся из-под шапочки, глаза от изумления округлились.

Она уже собралась было издать испуганный возглас, но Шавасс сделал единственное, что он мог сделать в данной ситуации, втащил ее в кладовку и закрыл ей рот поцелуем.

Поначалу она сопротивлялась, но Шавасс крепко держал ее в объятиях, продолжая бесконечный поцелуй. И внезапно девушка расслабилась, ее мягкое тело прильнуло к нему, ее руки потянулись вверх и сомкнулись у Пола на шее.

Шавасс слегка отстранился и прошептал девушке на ухо:

— Не надо бояться, либлинг, я не причиню тебе зла.

— Похоже на то, — сказала она, и смех по-голубиному забулькал в ее горле. — Вы кто, майн герр, грабитель?

— Моя профессия не имеет ничего общего с подобной романтикой.

— Я знаю, — лукаво улыбаясь, сказала девушка, — вы долго тайком восхищались мной, а сегодня набрались решимости и проявили себя.

Шавасс едва подавил безумное желание рассмеяться в полный голос.

— Как тебя зовут, либлинг?

— Гизела, — ответила та. — Я одна из здешних сестер.

— Тогда, наверное, ты сумеешь мне помочь. Слушай: я ищу одного своего приятеля. Сегодня рано утром его привезла «скорая» прямо с Хауптбаннхоффа.