Дождь в моем сердце

— Ты погоди с торговлей, — мрачно отозвался кто-то из задних рядов. — До нее еще дожить надо. Я вот одно точно скажу: если миром этих вояк пустим, оно, конечно, в деньгах и свободе потеряем, никто не спорит. Но зато живы останемся. А если начнем палить… или еще как сопротивляться… сами знаете, что будет. Никому мы тут не нужны живые, перебьют и нас, и, что страшнее, семьи наши. Или того хуже: кого не порежут сразу — тех в цепи и за море на рудники и рабские рынки. Выставят бунтовщиками, и дело с концом.

Тяжелая тишина легла мне на плечи каменными плитами. Несколько секунд все молчали. А потом эсс Гурзиш откашлялся и выдал:

— То-то и оно. Кто им помешает любого из нас так в цепи заковать и увести? Даже если не станем сопротивляться. Оно и наоборот — убедятся, что тут одни бараны покорные, дык их и стричь не грех, и резать на мясо не зазорно получается.

— Вы видели, сколько там кораблей? — спокойно спросил старший морского караула. — У нас, конечно, есть стражи, да и мы сами не лыком шиты. Но наемников слишком много, и они умеют воевать. Даже ваш ящер не поможет — собьют из катапульты.

— Один — не поможет, — согласился эсс Гурзиш. — А ежели их будет три десятка, да все огнем станут дышать на супостата?

— Это как?! — Люди вокруг загудели. — С чего вдруг зверюги дикие станут нам помогать?

— Вот это другой разговор. Пошли в таверну, чего на улице стоять. Там все чин чином и объясню, — махнул рукой старик. — Пока время есть, ветер с берега, эти гады не враз выгребут.

Глава 53

— Стало быть, слушайте. — Эсс Гурзиш орлиным взором осмотрел собравшихся в большом зале таверны людей. — Сказку про хозяюшку все помнят?

— А это тут при чем? — недовольно поморщился давешний бугай.

— Да примерно при том, что на материке это сказка, а на нашем острове быль сбывшаяся. Или вы думали, силы нашим светлым госпожам задарма дадены, неизвестно откуда? — хитро прищурился старик. — Или чудеса на острове-то нашем с пустого места взялись? Ась? Где это видано, чтоб такие богатства людям под ноги сами задарма падали?

Таверна несколько секунд ошеломленно молчала, а потом взорвалась — люди говорили все одновременно, кто-то от избытка чувств рвался поближе к оратору, кто-то размахивал руками.

Я сидела на стойке и смотрела на все это представление сверху вниз. Сюда меня усадил Лильрин, но он сразу же отошел в сторону, нарочно стараясь не встречаться со мной глазами. Я в очередной раз почувствовала какую-то тянущую боль в груди и в очередной раз обозлилась.

Да и пожалуйста. Мне же лучше. И вообще, сейчас не до любовных историй!

Пока я мысленно ругалась на свою собственную глупость и на дурацких мужчин вообще, эсс Гурзиш умудрился переорать всю разношерстную компанию в таверне, а еще он на конкретных примерах убедил их, что Лирити — реально существующая дракоша-хозяюшка. А я — ее посланница, как и другие светлые. Люди примолкли, переваривая новость, а потом самый смелый обратился прямо ко мне:

— И что же мы должны будем хозяйке за защиту?

Прозвучало не очень радостно, и я даже могла понять почему. Что с материка «хозяева» лезут, что тут, оказывается, ни разу не свобода.

— Ничего. — Я спокойно обвела взглядом толпу, отмечая про себя хмурые или заинтересованные лица. — Ей от вас ничего не нужно. Наоборот, мы ей нравимся, за нами увлекательно и приятно наблюдать… и за это она готова поделиться своими богатствами.

— Э-э-э, бесплатная наживка бывает только в сетях! — засомневался кто-то из задних рядов.

— Верно, — согласилась я. — И нам богатства будут не бесплатно. Просто соблюдать условия хозяйки острова выгодно прежде всего нам самим.

— Ну, не томи! — поторопил старшина морской стражи. — Какие такие условия? Может, ей баранов в жертву понадобится или, не дай боги, людей? Мы, конечно, пару морских разбойников завсегда в море можем отловить, да только не по-людски это!

Я поперхнулась воздухом, изумленно уставилась на этого мужчину и только через секунду поняла, что он ухмыляется в бороду. Вот же! И эсс Гурзиш открыто улыбается. Подразнить они меня решили, смотри ты!

— Условие одно будет. Не жадничать. И не лезть туда, где она своих детей растит. А баранов и разбойников можете оставить себе. — И тоже прищурилась, сделав независимый вид.

Люди опять зашумели, но уже без прежней нервозности. А потом снова вылез тот, кто про торговлю больше всех переживал.

— Это что значит? Зверей не бить, изумруды не добывать, поля не распахивать? А что мы жрать станем?

— Приходите ко мне завтра после полудня, — хмыкнула я, внимательно вглядываясь в небольшие настороженно поблескивающие глазки мужчины. — В коллегию. Я вас посмотрю.

— Это чего это? — насторожился оратор и на всякий случай попятился за спины товарищей. — Чего во мне смотреть?

— Слух проверю, — ласково пояснила я, вслушиваясь в веселое хихиканье дракоши на заднем плане. Вот хитрюга, она с моей помощью подглядывает и веселится! — Может, пробки в ушах, или перепонка повреждена. Иначе откуда тугоухость?

Все уже открыто засмеялись, а когда смех утих, я пояснила: